Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны

В первую очередь были предприняты конкретные меры по комплектованию штрафных частей военнослужащими, осужденными военными трибуналами с применением отсрочки исполнения приговора до окончания войны. Ряд военных трибуналов, особенно в первый, самый тяжелый год войны не считали возможным смягчать наказание, когда законодательная санкция носила предельно определенный характер (например, при дезертирстве), и приговаривали провинившихся военнослужащих к высшей мере наказания, не вдаваясь в детали и не анализируя глубоко условия и обстоятельства преступления, мотивы действий осужденного. Такого рода шаблонный подход был характерен и для многих территориальных судов.

Реагируя на этот утвердившийся с началом войны «расстрельный» уклон, Наркомат юстиции и Прокуратура СССР неоднократно указывали подчиненным органам (об этом уже говорилось ранее) на недопустимость применения в качестве меры наказания расстрела в отношении лиц, социальная опасность которых не требует применения такой меры, и требовали при определении санкции дифференцировать степень вины обвиняемого, учитывать его личность, а также характер и последствия преступления.

Следуя этой линии, военные трибуналы стали широко применять отсрочку исполнения приговора до окончания военных действий и направлять осужденных в штрафные части. Организуя правильное осуществление правосудия, военные трибуналы фронтов устраняли ошибки, допускавшиеся нижестоящими судами, опротестовывая и пересматривая в порядке надзора вынесенные ими приговоры. Так, за первый год деятельности военный трибунал 1-го Украинского фронта около 30–35 % изменений сводилось к замене расстрела иными мерами наказания, причем в отношении 20 % осужденных по этим измененным приговорам применялась отсрочка исполнения приговора с направлением осужденных на фронт. На 2-м Белорусском фронте летом 1944 г. военные трибуналы применили отсрочку к 54,5 % осужденных[409].

Военные юристы стали также более внимательно относиться к возможности привлечь нарушителей закона к ответственности без предания суду, а за счет более широкого использования тех полномочий, которыми командиров полков и выше наделил нарком обороны. Разобравшись в существе нарушения, проступка, они нередко отказывали в возбуждении уголовного дела и рекомендовали командирам (начальникам) своим приказом направить военнослужащего в штрафную часть.

Высшее военное командование, со своей стороны, также отмечало тенденцию к едва ли не поголовному преданию суду военного трибунала нарушителей воинской дисциплины, усилившуюся в период обострения положения на фронте летом – осенью 1942 г. Так, нарком Военно-морского флота адмирал Н.Г. Кузнецов в директиве военному совету Черноморского флота № 621/ш от 1 декабря 1942 г. обратил внимание на увлечение репрессивными мерами, при котором количество осужденных на ЧФ в сентябре – октябре 1942 г. превысило показатели всех остальных флотов, вместе взятых. В новой директиве военным советам флотов и флотилий от 8 мая 1943 г. № 124/ш нарком вновь констатировал высокий уровень судимости, объясняя этот факт тем, что командиры кораблей и частей не используют в полной мере дисциплинарных прав, которыми они обладают, и передают дела на недисциплинированных краснофлотцев в трибунал даже тогда, когда могут разрешить вопрос своей властью[410].

Вместе с тем было бы ошибочно утверждать, что руководство органов военного управления и военной юстиции ориентировало подчиненные органы на снисходительность по отношению к злостным нарушителям воинской дисциплины, а тем более совершившим преступление. Бывший председатель ВТ 47-й стрелковой дивизии Калининского фронта полковник юстиции С. Гулин вспоминал пример реагирования на происшедший в ноябре 1943 г. случай саморанения одним из штрафников. В результате тяжкого телесного повреждения членовредитель по заключению судебно-медицинского эксперта был признан негодным к несению военной службы. Опасаясь распространения подобного рода преступлений, председатель военного трибунала немедленно изучил дело и вынес его на судебное рассмотрение в присутствии других военнослужащих. Виновный был осужден к высшей мере наказания, командование дивизии утвердило приговор, который был приведен в исполнение перед строем представителей от штрафных подразделений[411].

Анализ архивных материалов, в которых отражена правоприменительная практика в отношении военнослужащих, направленных в штрафные части, дал основание автору выделить следующие основные направления работы военного командования и органов военной юстиции по правовой регламентации процесса комплектования штрафных частей переменным составом:

– единообразное применение сроков пребывания штрафников в ОШБ и ОШР,

– установление контроля над правильностью и полнотой исполнения приговоров,

– обобщение опыта правоприменительной практики в целях совершенствования процесса комплектования штрафных частей.

Единообразное применение сроков пребывания штрафников в ОШБ и ОШР