ОБХСС. Экономическая преступность в СССР

Несмотря на то, что через четыре месяцы после смерти Рашидова из жизни ушел и сам Андропов, следственная группа в Узбекистане продолжила свою деятельность, причем с еще большим энтузиазмом. В 1984 году генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Устинович Черненко дал согласие на арест Первого секретаря Бухарского обкома партии Каримова. За несколько десятилетий это был первый случай привлечения к уголовной ответственности партийного функционера столь высокого ранга. Хотя Каримов к тому времени успел рассовать свои богатства по тайникам, но московским следователям Тельману Гдляну и Николаю Иванову удалось их разыскать. Вот как они писали об их изъятии: «Со дна арыков, под деревьями в заброшенном саду, в гончарной мастерской, из стен – откуда только не извлекались каримовские богатства. Молочные бидоны, доверху набитые ювелирными изделиями, асбестовые трубы с упакованными в них золотыми монетами, банки из-под кофе с кольцами и ожерельями». Чтобы скрыть огромные приписки по производству хлопка, махинации перекинулись на перерабатывающую отрасль. В Россию под видом хлопка направлялись его отходы – линт и улюк, а то и просто пустые вагоны. Сложилась даже некая система расценок, взятка за пустой вагон составляла 10 тысяч, за вагон с отходами – 5–6 тысяч рублей.

Работали московские «важняки» с перехлестом. Вошли во вкус. К лету 1986 года только за должностные преступления в Узбекистане было привлечено к ответственности 22 тысячи человек. Всего до конца 80-х через чистки там пройдут около 58 тысяч должностных лиц. Были сняты со своих постов 172 работника, входивших в номенклатуру ЦК КПСС, 1813 – входивших в номенклатуру ЦК КП Узбекистана, среди них 52 секретаря обкома (из 65), 408 секретарей горкомов и райкомов партии (70 %). Вместо них пришли новые люди, многие из которых не обладали должным опытом работы. Газетные статьи создавали у миллионов советских граждан впечатление повальной коррупции в Узбекистане практически на всех этажах власти, а также приучали тех же граждан к тому, что узбеки на протяжении долгого времени обворовывали страну, приписывая миллионы тонн хлопка и получая за это миллиарды рублей. Между тем приписки эти на самом деле были, но они имели не узбекские, а общесоюзные корни, а также цифры их были в разы меньше тех, о которых писала резвая перестроечная пресса.

«Хлопковое дело», стало самым масштабным коррупционным делом в СССР. Было осуждено около 4,5 тысяч. Из них 430 руководителей колхозов и совхозов, 84 директора хлопковых заводов, 60 партийных работников и сотрудников МВД и прокуратуры. Самым высокопоставленным фигурантом дела стал первый секретарь ЦК КП Узбекистана Инамжон Усманходжаев, который в 1989 году был приговорен к 12 годам лишения свободы. А министр хлопкоочистительной промышленности Узбекской ССР Усманов и начальник ОБХСС Бухарской области Музафаров были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу, который, правда, так и не состоялся. На скамье подсудимых вместе с узбекскими милиционерами оказался зять Леонида Ильича Брежнева, бывший первый заместитель министра внутренних дел. И о его судьбе тоже судачили по всей стране: фамилия-то больно звонкая!

Вскоре после знаменитой 19-й партконференции (она, разумеется, проходила в Москве, в Кремле) были арестованы два ее делегата – первые секретари обкомов: Бухарского обкома – Исмаил Джаббаров, Самаркандского – Назир Раджабов. Через несколько месяцев, 11 января 1989 года, по обвинению во взяточничестве арестовали еще одного делегата партийной конференции – отправленного к тому времени на пенсию Виктора Ильича Смирнова, прежде возглавлявшего среднеазиатский сектор отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС. В докладе съездовской комиссии говорилось о двух миллиардах, нажитых хлопковой мафией. Гдлян позже громогласно утверждал, что вернул государству сто сорок миллионов. Председатель комиссии Вениамин Александрович Ярин называл иные цифры: пятнадцать миллионов найдены следователями КГБ, двадцать – группой Гдляна – Иванова.

После столь громких арестов законность в Узбекистане вовсе не восторжествовала. Волна бандитизма буквально захлестнула республику. Только в 1984 году там были зафиксированы 308 вооруженных разбойных нападений, 1406 грабежей и 5101 квартирная кража. К концу десятилетия в республике уже действовало несколько сотен преступных бандформирований, причем практически все они появились после смерти Рашидова. Рост угрожающий! И это при том, что в республике работали десятки следственных групп, сотни опытнейших сыскарей Союза.