Облачно, возможны косатки

Отловщики об этом, конечно, не знали, иначе не стали бы отчитываться об отлове двух косаток на Западной Камчатке. На деле, как впоследствии выяснило следствие, все косатки были пойманы в Сахалинском заливе, где у ловцов была база. Но ОДУ изначально были разбиты на разные районы Охотского моря, поэтому пришлось пойти на подлог и записать в документах, что косатки пойманы на Камчатке, – и тут-то выяснилось, что к тому моменту они уже считались там краснокнижным видом.

В начале ноября внимание на базу в Средней наконец-то обратили журналисты. Началось все с того, что местная зоозащитница Нина Зырянова попыталась сделать снимки базы, а на нее напали охранники, хотя она находилась за пределами территории и ничего не нарушала. По следам этого события «Эковахта Сахалина» выпустила пресс-релиз, где базу в Средней впервые назвали «китовой тюрьмой». Пресс-релиз широко разошелся в СМИ, и с этого момента выражение «китовая тюрьма» прочно вошло в оборот. Несколько дней спустя оператор «Вести: Приморье» снял базу сверху на коптер, и в видеосюжете зрители увидели десятки белух, напиханных в плавучие вольеры, как селедки в банки. Косаток видно не было – их вольеры скрывали «парники» из полупрозрачных листов поликарбоната, но в сети также появились фотографии косаток, сделанные с соседнего мыса сквозь проем в «парнике».

Примерно в это же время к освещению проблемы подключилось российское отделение Гринписа. Все годы, пока шел безнаказанный отлов и экспорт косаток и борьба против них казалась бесперспективной, Гринпис был занят более важными и нужными делами, но, как только сахалинцы раскрутили эту историю, подали в суд и добились общественного резонанса, у Гринписа сразу же нашлось время и желание принять в ней участие. Что характерно, освещая этот процесс на своем сайте, Гринпис ни разу не упомянул «Эковахту», даже когда писал о победах в судах, выигранных этой организацией. Сообщения об успехах кампании против «китовой тюрьмы» начинались гордой фразой «Мы победили», без уточнений, что «мы» в данном случае – это не только и не столько Гринпис, сколько целая коалиция активистов.

10 ноября природоохранная прокуратура и Следственный комитет организовали на базе в Средней проверку с участием приглашенных экспертов – Сергея Рязанова и Лоры Белоиван. Было установлено, что в бухте содержатся 11 косаток и 90 белух, причем часть белух – вероятно, сеголетки (т. е. детеныши, родившиеся в этом году). По закону ловить китообразных в возрасте меньше одного года запрещено, что давало прокуратуре дополнительный рычаг в деле против компаний-отловщиков. Кроме того, на следующий день после проверки Лора опубликовала в «Новой газете» длинную эмоциональную статью, которая вызвала горячий отклик у любителей животных, следивших за развитием этой истории.

16 ноября на сайте приморского Следственного комитета появилась новость о возбуждении уголовного дела по факту незаконного вылова водных биологических ресурсов (под этим термином у чиновников проходят косатки и белухи). Тогда же Следственный комитет обратился в Совет по морским млекопитающим с просьбой прислать экспертов, которые смогут определить возраст содержащихся в Средней косаток и белух. Я тогда поехать не смогла, и в качестве эксперта по косаткам во Владивосток полетела Таня Ивкович, а по белухам – ветеринар Ольга Русскова из Санкт-Петербургского дельфинария. Во Владивостоке их встретил и сопровождал в Среднюю Сергей Рязанов. Они провели на базе несколько часов, наблюдая за животными и пытаясь определить их размеры. Когда косатка свободно плавает по вольеру, сделать это довольно трудно, так как над водой показывается лишь часть спины, а другие части тела либо не видны совсем, либо сильно искажаются из-за преломления света на поверхности. Таня и Сергей измерили расстояние между стойками ограждения и даже разметили в одном месте импровизированную линейку на мостках, на фоне которой удалось сфотографировать самую маленькую из косаток, – ловцы сообщили, что ее зовут Александра. Судя по этим фото, длина Александры составляла около трех метров. Такой длины обычно достигают детеныши в возрасте около года, но точнее сказать мы не могли – как и человеческие дети, маленькие косатки могут быть чуть крупнее или мельче в одном и том же возрасте.

Еще одной задачей этой поездки было собрать пробы кожи, чтобы с помощью генетического анализа определить, к какой популяции относятся косатки – к рыбоядной или к плотоядной. Это было важно прежде всего потому, что плотоядные косатки с весны были включены в камчатскую Красную книгу, и, если бы удалось доказать принадлежность к плотоядной популяции тех косаток, которые по документам были отловлены в водах Западной Камчатки, это стало бы серьезной уликой против отловщиков.