Облака из кетчупа

Туристов там видимо-невидимо. Все щелкают камерами, позируют на переходе, едва успевая увертываться от красных автобусов. Словом, ведут себя как последние дураки. И мама – хочешь верь, хочешь нет – нисколько не лучше. Может, даже хуже. Потребовала, чтоб ее сфотографировали в обнимку с каким-то дядькой из Уокингема¹⁸, вырядившимся в костюм Джона Леннона! Голову даю на отсечение, та тетка из ресторана не преминула бы цапнуть мыло Патрика Суэйзи, а дядька из Уокингема стянул бы мыло Джона Леннона. Что ж такого, что я стащила мыло Арона? По-моему, ничего такого. Ты, Стюарт, тоже наверняка чудил, когда влюбился в Алису. Скажем, забрал со стола пакетик с кетчупом после вашего с ней первого обеда. И потом, когда у тебя дома кончался томатный соус, ты не мог заставить себя открыть этот пакетик, и, может быть, он по сей день лежит у тебя в буфете между горчицей и соевым соусом.

Но часы тикают, время пришпоривает. Представь, будто я пишу это письмо верхом на коне, и буквы вместе с моей рукой скачут вверх-вниз, вверх-вниз. Короче, скажу только, что в комнате у Макса атмосфера накалялась. Его рука уже подбиралась к молнии на моей школьной юбке, и тут я услыхала, как к дому подъехала машина. БАЦ! – в ту же секунду я пришла в себя. Соскочила с кровати, начала торопливо поправлять одежду.

– Куда ты? – простонал Макс.

Я глянула на свой телефон, будто у меня там что-то важное.

– По делам. – Я натянула туфли, пробежала пальцами по волосам.

Открылась и снова закрылась входная дверь.

– Не убегай. Мои привыкли к тому, что я привожу девчонок.

– Мне правда пора. – Я представила лицо Арона, когда он увидит меня со своим братом. Внизу шмякнулась сумка, заработал телик. – Вот прям сейчас…

– Побудь еще капельку. – Он похлопал по кровати рядом с собой, делано передернул плечами. – Мне без тебя холодно…

– Тогда застегни рубашку.

Макс надулся и принялся застегиваться, неспешно, растягивая время. Я топталась посередине комнаты. Ужасно хотелось поскорее смыться, но нельзя было этого показать.

– Кислятина ты, – буркнул он и наконец поднялся. И мы пошли вниз.

– Макс, это ты? – перекрикивая телевизор, крикнул кто-то. Женским голосом. Слава богу… Я вздохнула с облегчением.

– Не, мам. Это грабитель, за твоим добром пришел, – на полном серьезе откликнулся Макс.

– Ха-ха. Очень смешно. Как школа?

– Как обычно. Математика – скучища. Английский – скучища. Естествознание – скучища.

– Спокойнее, не увлекайся, сынок. Арон дома? Я вздрогнула, для маскировки почесала нос.

– Не-а. У Анны, видимо.

Вот, значит, как ее зовут. Я открыла дверь.

– Увидимся, – кивнул он мне.

– Ты не хочешь меня познакомить? Кто там у нас прячется?

– В другой раз, мам.

Вот и все мое первое знакомство с Сандрой.

Если у Макса имелись любопытные соседи, они были жестоко разочарованы, потому что, когда мы прощались в саду, не произошло ровным счетом ничего примечательного – я махнула рукой, Макс махнул в ответ и быстро захлопнул дверь. И вообще, все это оказалось большим пшиком. Если ты, Стюарт, не знаешь, что это такое, представь себе сырую взрывчатку и будешь недалек от истины.

Когда я уходила, на темно-синем небе уже показалась луна. Мне бы хотелось сказать: полная, таинственно мерцающая луна. Чтобы придать значимости. Но ни таинственной, ни даже полной она не была. Словом, ни малейшего намека на то, что должно произойти нечто удивительное. Этим удивительным оказалась старая синяя машинка, ожидавшая сигнала светофора у церкви. Откуда ни возьмись появился голубь на бреющем полете. Пришлось резко пригнуться, иначе он врезался бы мне в голову. Когда я выпрямилась, кто-то посигналил клаксоном. Фары слепили глаза, я не сразу разглядела, а когда разглядела, кровь вскипела адреналином. Арон!

– Эй! Птичья девочка! – окликнул он из машины. – Тусуешься с голубями?

– Подвергаюсь нападению голубей, – поправила я.

– В таком случае я готов тебя подвезти!

По-моему, я даже не ответила, просто бросилась на дорогу, а тут как раз загорелся «зеленый», и водитель фуры возмущенно заорал в открытое окно. Я, извиняясь, взмахнула рукой и рыбкой нырнула в DORIS. Арон дал по газам, и машина, взвизгнув шинами, сорвалась с места. Я даже дверь не успела толком закрыть, не то чтобы сесть по-нормальному. Ручной тормоз маячил где-то рядом с моей физиономией, ремень безопасности связал по рукам и ногам. На повороте я с размаху ткнулась носом в бедро Арона. Мы зашлись от смеха.

– Остановись где-нибудь, – попросила я. Бока ныли, нога, на которой я сидела, затекла. – Я себе все на свете отсидела.

Арон притормозил возле китайского ресторанчика.

– Привет, – сказал он, когда я уселась по-человечески.

– Привет, – ответила я, и невидимая, но очень сухая взрывчатка рванула в темноте между нами.

Арон был в линялых джинсах и растянутом синем джемпере. Светлые волосы практически безупречно торчали у него на макушке, хотя с ними явно ничего особого не делали.

– Так куда же мы направляемся? – спросил Арон.