Облако Пустоты. Жизнеописание и наставления великого чаньского учителя Сюй-юня

На шестнадцатый день девятого месяца учитель собрал в главном зале общину и сообщил о недавних событиях. В результате этих неприятностей он серьезно заболел. Раньше учитель самостоятельно совершал поклоны перед статуей Будды, но теперь его поддерживали двое помощников. Сангха понимала, что его земная жизнь подходит к концу. Пришел день и он вызвал двух помощников ознакомить их с завещанием. Девятнадцатого дня десятого месяца учитель прочел общине свою последнюю проповедь.

120-й год Сюй-юня(1959)

Весной учитель переступил порог своего сто двадцатого года. Храмы, монастыри и все его ученики как в Китае, так и за границей были преисполнены радости по случаю достижения им возраста, которого некогда достиг древний Учитель Чжао-чжоу[245]. Они сообщили ему о своем желании отпраздновать день его рождения. Он немедленно ответил им следующее:

«Я не знаю, сколько мне осталось прожить. До моего дня рождения еще далеко, однако упасака У Синцзай выразил желание изготовить для меня поздравительную ширму. Я благодарен ему, но прошу этого не делать. Карма прошлых жизней до сих пор отзывается страданиями, наполняющими существование. Подобно свече на ветру я уже ни на что не годен, и я ничего так и не достиг. При мысли об этом мне каждый раз стыдно за свою дутую репутацию. Человеческий век мирских невзгод – лишь сон и иллюзия, в которых ничто не стоит привязанности. К тому же рождение – это начало смерти, мудрый человек должен быть постоянно чутким и бдительным, настроив сознание на Дао, как если бы спасался из огня. Как я могу идти на поводу у мирских обычаев? Благодарю вас от всего сердца и искренне сожалею, что не могу принять подарок. Кроме того, я все еще скорблю по поводу безвременной кончины матери и поэтому прошу вас отказаться от памятных подарков и любых других видов празднования моего дня рождения. Не хочу отягощать себя лишним грехом в добавление к уже имеющимся».

Поскольку учитель видел, что очищение озера Минъюэху и возведение ступы не были еще завершены, то в третьем месяце он лично стал осуществлять контроль за работами, которые были закончены несколькими месяцами позже.

Еще в 1956 г., после того как Ван Шэньцзи, супруга Чжань Лиу, стала последователем учителя, она и ее муж, китайский бизнесмен, живущий в Канаде, выразили желание финансировать восстановление главного зала. Поскольку все храмовые здания были к тому времени уже восстановлены, Чжань Лиу выразил желание возвести ступу для реликвий Будды и построить чаньский зал Лююнь (букв. «Оставшееся Облако», т. е. учителя) с надеждой, что учитель пробудет в этом мире подольше. Учитель ответил, что поскольку в монастырях Наньхуа и Юньмэнь имеются ступы для захоронения праха скончавшихся монахов, было бы желательно возвести ступу в монастыре Чжэньжу, где ее пока еще не было. Останки древних настоятелей и учителей этого монастыря, захороненные в разных местах, в таком случае могли бы быть собраны вместе в одной ступе, за которой был бы обеспечен подобающий уход. Все желающие могли бы приезжать на эту гору и почитать реликвии. Что касается намерений построить зал Лююнь, то он глубоко тронут такой идеей покровителя, но поскольку он никогда в жизни не использовал для своих нужд ни единой балки или черепицы, приобретавшихся на средства благотворительных фондов, он вежливо отклонил предложение.

Чжань Лиу в письме учителю сообщал, что помимо 10 000 гонконгских долларов, переданных прежде, он пошлет ему еще 50 000 (или 10 000 канадских долларов в сумме) на возведение ступы. Учитель принял это пожертвование, и зимой того года (1956) началось возведение ступы по образцу той, которая находилась в монастыре Наньхуа. Также было построено еще несколько читальных залов для монахов. Работа была завершена на седьмом месяце этого года (1959) и была последней в жизни учителя.

После серьезной болезни на третьем месяце учителя постепенно покидали силы. Поначалу он еще мог сам себя обслуживать и следить за выполнением незаконченных работ, но на седьмом месяце начал страдать от хронического нарушения пищеварения и не мог есть ни рис, ни другую твердую пищу. Только на завтрак и на обед съедал небольшую чашку жидкой рисовой каши. Местные власти по приказанию пекинского правительства несколько раз присылали к учителю врача, но он отказывался от его услуг, говоря: «Моя связь с этим миром подходит к концу». Затем он написал письмо своим ученикам, содействовавшим восстановлению монастыря. В письме он сообщал, что работа по восстановлению завершена, и он рад, что больше нет необходимости посылать ему денежные переводы. Он также призвал их следить за своим здоровьем и упорно практиковать дхарму.