Облако Пустоты. Жизнеописание и наставления великого чаньского учителя Сюй-юня

Поскольку учитель был очень болен, настоятель монастыря и старшие монахи зашли в коровник его наведать. Сюй-юнь сказал: «Сродство по судьбе свело нас вместе в одно время и в одном месте. Благодаря вашим стараниям мы смогли восстановить это святое место в течение нескольких лет. Я был очень глубоко тронут тем, что вы мужественно выносили все трудности и невзгоды. Мне жаль, что моя земная жизнь подходит к концу и что я не смогу присматривать за монастырем. Этот груз ложится на ваши плечи. Когда умру, пожалуйста, наденьте на мое тело желтые одежды, а через день положите в гроб и кремируйте у подножия горы к западу от коровника. Потом, пожалуйста, смешайте пепел с сахаром, мукой и растительным маслом, замесите и сделайте из всего этого девять шаров. Бросьте их в реку в качестве жертвоприношения всем водным тварям. Если вы поможете мне таким образом исполнить мой обет, я буду вам вечно благодарен».

Они стали утешать учителя, а он прочел нараспев следующие три гатхи:

Первая гатха

Жалея муравьев, креветка не ныряет в воду.
Во благо водным тварям мой пепел бросьте в реку.
Пусть они примут мой дар последний тела,
И бодхи обретя, к спасенью устремятся.

Вторая гатха

Соратников по дхарме призываю
Задуматься всерьез,
Как карма рожденья и смерти
Прядется словно кокон шелкопряда.

Желания и мысли не стихают,

А страсти умножают наши беды.
Если вы этого хотите избежать,
То начинайте с подаяний,

Затем в три «вещи» глубже проникайте

И мыслей четырех держитесь прочно[246].
Застигнуты внезапным пробуждением,
Поймете скоротечность «росы и молний».

На опыте постигнув истинно сущее

И единство всех дхарм,
Что нерожденное и рожденное
Подобно воде и волнам.

Третья гатха

Увы, в годах преклонных я уже,
За милости мне нечем расплатиться
И некогда отдать долги из прошлых жизней,
Ничтожна мудрость, карма глубока.

Стыжусь, что ничего я не добился,

Что так неловко проявил себя в Юньцзюе.
Как те, кто увлечен словами сутр[247],
Повинен я перед Почитаемым миром.

Собрание на Пике Стервятника еще не завершено,

Теперь защита дхармы – ваш долг,
Вы перерождение Вэй-тянь[248],
Вам возрождать традиции Вайшали.

«Я» и «других» единство видел Вималакирти

Он Татхагата зерен золотых,
Он, как скала в потоке бурном, неподвижен.
Тот, на чьи слова можно положиться.

В конце века дхармы тяжко жить,

И очень мало тех, кто в истине опору ищет.
Меня отягощает бремя дутой славы,
А вы пробудитесь от чувственных заблуждений!

Прекрасно обретаться в Земле Будды

И всеми силами стремиться к ней.
Я постарался в этих гатхах
Выразить то, что у меня на сердце.

На восьмом месяце, по мере приближения дня рождения учителя, настоятели других монастырей и его ученики прибывали на гору со своими поздравлениями. Он почувствовал себя немного лучше. Несколько учеников во главе с бхикшуни Куань-хуй прибыли из Гонконга. Он провел с ними несколько долгих бесед.

В начале октября, когда болезнь учителя приняла критический характер, он дал распоряжение, чтобы статуи Будды и сутры были в должном порядке размещены в законченной ступе, около которой должно было оставаться несколько монахов и воспевать имя Будды во время утренних и вечерних церемоний.