Облако Пустоты

покинул монастырь и через округа Куньмин и Цюйцзин добрался до Пинъи, на границе с

провинцией Гуйчжоу. Я продолжал идти на восток через Гуйян и Чжэньюань и после долгого

пути достиг Маяна и Чжицзяна на западе Хунани. Я продолжил свое путешествие через

округ Баоцин и прибыл в Хэнъян. Там я нанес визит почтения учителю Хэн-чжи на горе

Цишань. Пробыв там десять дней, я снова пошел на север.

Прибыв в Учан провинции Хубэй, я посетил монастырь Баотун и отдал дань уважения

настоятелю Чжи-мо. Изучив метод «Покаяния великого сострадания» (Да бэй чань),

предписываемый Гуаньинь, я направился в Цзюцзян, где совершил восхождение на гору

Лушань и почтил настоятеля Чжи-шань в монастыре Хайхуй. Находясь там, я присоединился

к церемонии воспевания имени Будды. Затем, прибыв в провинцию Анхой и посетив гору

Хуаншань, я совершил восхождение на гору Цзюхуа31 и почтил ступу бодхисаттвы

Кшитигарбхи и храм Байсуй. Я также приветствовал низким поклоном настоятеля Бао-у,

поборника строгой аскезы, которому не было равных по невозмутимости. Затем

переправился через реку к горе Баохуа и засвидетельствовал свое почтение настоятелю Шэн-

сину, который уговорил меня встретить с ним Новый год.

На протяжении этих двух лет я преодолел расстояние в десять тысяч ли. Я всегда шел

пешком, за исключением тех случаев, когда приходилось пересекать моря. Я переходил вброд

реки и взбирался на горы, не страшась дождей, ветров, морозов и снегопадов. Пейзажи

сменялись каждый день, но мое сознание был чисто, одиноко сияя, как полная луна в небе.

Здоровье мое крепло и поступь убыстрялась. Я не испытывал особых трудностей в пути.

Наоборот, я осознал всю пагубность своего прежнего пропитанного эгоизмом

существования. Древние верно говорили, что «прочитав десять тысяч книг, следует пройти

десять тысяч ли ».

Мой 51-й год (1890–1891)

31 Гора Цзюхуа (1841 м). Одна из четырех священных буддийских гор. Бодхимандала из хребта Дицзан

(Кшитигарбха) или «Земное изваяние» бодхисаттвы (пров. Аньхой).

Я прибыл в Исин (провинция Цзянсу), где засвидетельствовал свое почтение

настоятелю Жэнь-чжи. Хотя в монастыре Сяньцинь (в котором Цзун-ми, пятый хуаяньский

патриарх, присоединился к будийской сангхе) шел ремонт, я провел в нем лето. Затем я

отправился в Цзюйжун, где нанес визит почтения настоятелю Фа-жэню. Я помогал ему

производить ремонт монастыря Чишань и провел там зиму.

Мой 52-й год (1891–1892)

В Нанькине я остановился у настоятеля Сун-яня и помогал ему в ремонте монастыря

Цзинчэн. Упасака Ян Жэньшань часто навещал меня и мы беседовали с ним о «Хетувидья

шастре» 32 ( Инь мин лунь) и о «Шастре Светоча праджни» (Божэ дэн лунь) 33. Я оставался в

монастыре Цзинчэн всю зиму.

Мой 53-й год (1892–1893)

Вместе с учителями Пу-чжао, Юэ-ся и Инь-лянем я совершил восхождение на гору

Цзюхуа. Мы привели в порядок хижины на вершине Цуйфэн и расположились там. Учитель

Пу-чжао дал разъяснение пяти направлениям школы хуаянь. Поскольку учение Сянь-шоу 34

уже давно было предано забвению, люди, услышавшие о том, что его опять проповедуют,

толпами приходили послушать. С той поры учение Сянь-шоу снова ожило в этом регионе, к

югу от Янцзы.

Мой 54-й год (1893–1894)

Я оставался на вершине Цуйфэн и изучал сутры. Приехал учитель дхармы Ди-сянь, и

мы провели все лето в горах. Потом он направился в Цзиньшань на зиму. В следующем году

я оставался на Цуйфэне и изучал сутры.

Мой 56-й год (1895–1896)

Настоятель Юэ-лан из монастыря Гаоминь в Янчжоу прибыл в Цзюхуа и сообщил нам,

что один из его покровителей по имени Чжу обещал оказать финансовую поддержку в

проведении двенадцатинедельной медитации, включая текущие четыре недели. Он также

сказал, что старый учитель Фа-жэнь из Чишаня возвратился в свой монастырь с надеждой,

что все мы прибудем туда и поможем ему в организации этого мероприятия. С приближением

дня открытия меня попросили покинуть гору первым. Добравшись до порта Диган в Датуне,

я пошел вдоль берега реки. Вода в реке поднималась. Я хотел переправиться через реку, но

лодочник запросил шесть монет. Поскольку у меня не было ни гроша, лодка отплыла без

меня. Продолжая идти, я неожиданно поскользнулся, упал в воду и меня понесло течение. Я

плыл по воле волн целый день и ночь, пока не оказался у порогов Цайши, где какой-то рыбак

случайно поймал меня сетью. Поскольку на мне была монашеская ряса, он позвал монаха из

храма Баоцзи, который узнал меня потому, что мы раньше останавливались вместе в

монастыре Цзиньшань. Он испугался, подумав, что моей жизни грозит опасность, и

32 «Хетувидья шастра». Одна из пяти панчавидья шастр , объясняющих логическими категориями