Облако Пустоты

Я сказал: «Я пришел сюда за наставлениями, разве я смею не повиноваться?»

После этого учитель дал мне одежду и обувь и приказал обрить голову и принять ванну.

Он дал мне работу и стал учить поискам глубинного смысла гунъаня 10 «Кто тащит за собой

8 Ее основоположником был учитель Хуй-вэнь во времена династии Северная Ци (550–578), но ее

окончательное укрепление имело место при учителе Чжи-и с горы Тяньтай из Тайчжоу, провинция Чжэцзян,

отсюда и название школы. Она основывает свою практику на «Лотосовой сутре», «Махапаринирвана-сутре»

и «Махапраджняпарамита-сутре». Ее цель – раскрытие тайн всех явлений методом «прекращения и созерцания»

( чжи-гуань ).

9 Срота-апанна, т. е. «вошедший в поток» святой жизни в медитации, но только с единственной целью

достижения просветления лишь для себя.

10 Гунъань (яп. коан) «Кто тащит за собой этот труп?» выявляет Сознание, или сокровенную природу, и ее

превосходство над телом из четырех элементов. Когда Сознание отождествляет себя с телом, мы попадаем в

положение «гостя» в самсаре, а когда осознаем, что наши иллюзорные тела – видоизменения, возникающие в

неизменном Сознании, занимаем положение «хозяина» и воссоединяемся с неизменным. В чаньских

этот труп?». С тех пор я снова стал есть рис и кашу и практиковать медитацию по системе

школы тяньтай. Поскольку я работал усердно, учитель хвалил меня.

Мой 32-й год (1871–1872)

Во время пребывания в монастыре Лунцюань я помогал учителю, а он время от

времени давал мне советы относительно того, как пробудить первозданную мудрость

сокровенного сознания. Хотя учителю было более 80 лет, он строго соблюдал правила

дисциплины (виная) и хорошо разбирался как в вопросах обучения, так и в чаньской

практике. Он не раз приказывал мне занять место наставника и просвещать посетителей

монастыря.

Мой 33-й год (1872–1873)

По распоряжению старого учителя я отправился в монастырь Гоцин изучать чаньскую

практику, потом в монастырь Фангуан изучать доктрину фахуа (Цветок лотоса).

Мой 34-й и 35-й годы (1873–1875)

Я оставался в монастыре Гоцин, изучал сутры и время от времени возвращался в храм

Лунцюань для общения со старым учителем Жун-цзином.

Мой 36-й год (1875–1876)

Я отправился в монастырь Гаомин, чтобы послушать, какое толкование «Лотосовой

сутры» дает учитель дхармы Мин-си. На том этапе я должен был попрощаться со старым

учителем Жун-цзином, что не обошлось без грусти. В связи с этим я провел несколько

вечеров в разговорах с ним, перед тем как его покинуть. Мы обменялись благопожеланиями,

после чего я спустился с горы. Я прошел через Сюэдоу и прибыл в монастырь Юэлинь, где

слушал толкование «Сутры Амитабхи». После этого я переправился через море к горе Путо,

где встретил Новый год в храме Хоусы.

Мой 37-й год (1876–1877)

Из Путо я вернулся в Нинбо, где остановился в монастыре царя Ашоки, договорившись

о питании за три доллара в месяц. Там я почтил реликвию (шариру) Шакьямуни Будды и две

Питаки (Каноны хинаяны и махаяны), извлекая из этого пользу в отношении оплаты долга

благодарности, не выплаченного мною родителям. Оттуда я отправился в монастырь

Тянтун 11, где слушал комментарии к «Шурангама сутре».

Мой 38-й год (1877–1878)

Из Нинбо я отправился в Ханчжоу в паломничество с посещением Саньтяньчжу и

других святых мест. На полпути с вершины горы Саньтяньчжу я навестил настоятеля Тянь-

лана и ответственного за прием гостей монастыря Чан-суна, выразив им свое почтение. Я

монастырях привязанных к своему телесному «я» называют «охраняющими труп демонами».

11 Расположен на горе Тяньтун в провинции Чжэцзян. Он был построен И-сином во времена династии

Западная Цзинь в 300 г. и превратился в знаменитый чаньский центр смешанных направлений линьцзи и

цаодун. Именно здесь выдающийся японский учитель Догэн (1200–1253) встретил своего китайского учителя

Жу-цзина (1163–1228) во времена династии Сун.

провел зиму в Ситяне.

Погода стояла жаркая, когда я возвращался из Нинбо в Ханчжоу, а пароход был

слишком мал, чтобы вместить всех пассажиров. Некоторые из них лежали на палубе. Среди

них были молодые женщины. Ночью, когда все спали, я почувствовал чье-то прикосновение.

Я проснулся и увидел около себя девушку, которая сняла с себя одежду, предлагая мне свое

обнаженное тело. Я не осмелился что-либо сказать. Живо поднявшись, я сел, скрестив ноги,

и стал повторять мантру. Она застыла при виде этого. Если б я тогда повел себя глупо, у меня

неизбежно ушла бы почва из-под ног. В связи с этим я всегда призывал всех приверженцев

Дхармы быть настороже в подобных ситуациях.

Мой 39-й год (1878–1879)