Обман

— Я — ни из каких. Я не разбираюсь в политике. Хотя, конечно, имею представление обо всем спектре мнений. Да кто ж у нас не знает наперечет все аргументы, выдвигаемые любой из сторон по любому вопросу: хочешь не хочешь, мы слышим их изо дня в день.

— Вот-вот, взять хотя бы вчерашний ужин: некий гений весь вечер нес, как ты выражаешься, пургу про праведников-сандинистов[18]. И про пыточные американские камеры в Сальвадоре, Чили, Гватемале. «С одобрения вашего президента, — подчеркнул он, обращаясь ко мне, — и на ваши налоги». Я сказал, что не готов выступать в защиту Сальвадора, Чили и Гватемалы, не говоря уж о «моем» президенте, но, поскольку он упомянул латиноамериканские режимы, зверски подавляющие любых несогласных, хотелось бы знать, почему в этот список не вошла Куба. Оттого, что кубинский режим не пользуется поддержкой США, ни заключенным, ни тем, кого пытают в тамошних тюрьмах, ничуть не легче. «У Кубы теснейшие связи с Никарагуа, — сказал я. — Рискну заметить, что этот альянс не вызывает недовольства ни у жителей Никарагуа, ни у кубинцев и не подвергается нападкам со стороны прессы, которая существует в этих странах только с дозволения властей. В то же время наше — фашистской Америки — сотрудничество с Чили открыто критикуется у нас политиками-оппозиционерами, журналистами, учеными и преподавателями вузов. Впрочем, даже отвлекаясь от этих различий, — продолжал я, — как вам кажется, сотрудничество Никарагуа со страной, где людей за их мысли бросают в тюрьму и подвергают пыткам, столь же достойно осуждения, что и сотрудничество США с такой же страной?»

— И?..

— Угадай, что он ответил. «Ваш президент готов взорвать мир! Что вы предпринимаете, чтобы его остановить? Что вы, лично вы делаете, чтобы его остановить? А как насчет ваших чернокожих? Что для них делаете вы?»

— Где это ты ужинал? В старшей группе детского сада?

— Ну, что ты, дорогая, в высших литературных кругах Лондона. За десертом я сказал несколько слов в защиту бомбежки Хиросимы и Нагасаки.

— Так ты и на эту удочку попался?

— Да, до часу ночи защищал Гарри Трумэна от обвинений в военных преступлениях.

— Почему?

— Потому что, раз уж я и еврей, и американец, в твоей Англии я волей-неволей становлюсь заядлым спорщиком. Я уж было запамятовал эти два факта моей биографии. Но вот приехал в Англию, стал ходить на светские ужины и…