Обман

– У Элизы были любимчики? Ученики, с которыми она оставалась чаще, чем с другими?

– Откуда мне знать… Послушайте, к чему все эти расспросы? С ее смертью что-то не так? Какая еще может быть причина, чтобы учителей допрашивала полиция?

Майло протянул Уинтерторну свою визитку с указанием должности. Тот округлил глаза.

– Она была вот так вот буквально убита?

– Что значит «буквально»?

– Я имею в виду… вот так непосредственно, – попробовал объяснить Уинтерторн. – Такое ужасное событие – и в непосредственной близости от тебя…

В голосе не столько испуг, сколько зачарованность, как если б он объяснял строение сложной молекулы.

– Значит, никаких любимчиков? – повторил вопрос Майло.

– Я не обращал внимания.

– А если наоборот – случались у нее в Академии конфликты? С учениками, учителями, уборщицами…

– Ничего подобного, – заверил Уинтерторн.

– Если б у нее были с кем-то проблемы, вы об этом знали бы, Джим?

– В каком смысле?

– Ну, вы же из физико-математического племени.

– Разграничение относится скорее к непосредственному кругу общения. – Уинтерторн уселся чуть поудобнее и задумчиво поскреб переносицу. – А так-то в Академии все друг друга знают, и если случается что-то важное, новости быстро распространяются. Если б у Элизы был с кем-то серьезный конфликт, такой, из-за которого ее… Да, вполне возможно, я об этом знал бы. Только я ни о чем таком не слышал!

– То есть в школе активно действует сарафанное радио?

– Вовсе нет! Но… важные вещи знают все.

– И что по этому радио рассказывали про Элизу?

Уинтерторн прикусил губу.

– Мне не хотелось бы говорить за ее спиной…

– Джим, у нас нет другого выбора, кроме как говорить за ее спиной. Ее спина сейчас покоится на холодной стальной поверхности патологоанатомического стола.

Уинтерторн вздрогнул.

– Господи, вы ведь это не ради каламбура сейчас говорите?

– Исходя из моего опыта, при разговоре об убийстве от каламбуров мало проку.

– Об убийстве… Просто сюр…

– Джим, вернемся к вопросу о слухах. Какие сплетни ходили об Элизе?

– Вы ведь не будете писать, что это мои слова, в ваших официальных документах? В деле, или как это у вас называется?

– Не будем, если вы поделитесь с нами добровольно, Джим.

Профессиональная ложь.

Уинтерторн принялся тереть глаза.

– Я не поручусь, но да, ходили слухи, что у Элизы проблемы с алкоголем. Хотя я сам никогда не обращал внимания, кое-кто говорил, что они замечали…

– Кто именно?

– Другие учителя.

– Как их зовут?

– Я не…

– Джим, это важно.

– Я прошу вас не ссылаться на меня.

– Договорились. Так кто, Джим?

– Энрико Хауэр. Он преподает психологию и культуру. Говорил, что видел Элизу пьяной.

– В школе?

Уинтерторн покачал головой.

– В баре.

– В каком именно?

– Я не спрашивал. Он сказал, что Элиза была… в стельку.

– Только однажды или неоднократно?

– Он говорил, что иногда на работе от нее пахнет перегаром.

– И как мистер Хауэр распорядился этой информацией?

– Никак, – ответил Уинтерторн. – По крайней мере, насколько я в курсе. Да я и слушать-то его не хотел. Я стараюсь быть выше этого.

– Выше чего?

– Лейтенант, я стараюсь не лезть в чужие дела. – В голосе Уинтерторна прорезались металлические нотки, на худых бледных руках проявились, выдавая напряжение, мышцы. Парень некрупный, но жилистый, широкоплечий и очень может быть, что сильнее, чем кажется на первый взгляд.

– Как насчет наркотиков? – спросил Майло.

– Впервые слышу, – ответил Уинтерторн. – Вы хотите сказать, что есть какая-то связь между наркотиками и сухим льдом? Я – химик, но мне ничего не приходит в голову…

– Итак, у вас не было личных отношений с Элизой?

– Никаких!

– То есть, если б кто-то сказал, что такие отношения имели место, это была бы ложь?

Глаза Уинтерторна забегали из стороны в сторону.

– Кто вам это сказал?

– Допустим, я отвечу, что Элиза.

– Это просто смешно!

Майло вкратце передал содержимое DVD.

Уинтерторн схватился руками за кресло с обеих сторон. Из глаз его хлынули слезы, губы неудержимо затряслись.

– Это ведь уже не просто отношения, Джим, – заметил Стёрджис.

Уинтерторн раскачивался в кресле, ухватившись руками за голову. Наконец он полузадушенно выдавил:

– Всего. Один. Раз.

Глава 11

Уинтерторн продолжал раскачиваться.

– Расскажите нам про этот один раз, – предложил Майло.

– Вы ведь и так все знаете, к чему эти игры?

– Что именно мы знаем, Джим?

– Такая у вас стратегия. Спрашивать, только когда уже заранее знаете ответ. Юристы всегда так делают. – Уинтерторн горько усмехнулся. – У меня мама – адвокат.

– Тем не менее расскажите нам, Джим.

– Один, черт побери, раз, вы поняли? Мы оба задержались допоздна, вместе шли на парковку, там все и случилось.

– В одной из ваших машин?

– В ее. Я проводил Элизу до машины, джентльмен, все такое… – Сухой смешок. – Благодарность, прощальный поцелуй в щечку… – Уинтерторн скрестил руки на груди. – Я тоже хотел ее поцеловать; вместо щеки она подставила губы, и тогда… да какая разница? Один-единственный раз, мы вообще больше не разговаривали на эту тему! Если Элиза говорила о каких-то домогательствах, она, наверное, сошла с ума.

Майло хранил молчание.