Обман

– Будь они преподавателями сценического искусства, я бы еще мог усомниться. А так – изумление всех троих выглядело вполне естественным, и я совершенно не могу себе представить, как эти трое объединяются, чтобы мучить бедняжку Элизу. Кроме того, хотя Элиза записала видео, она никому его не показывала. Может быть, планировала вымогательство, но передумала.

– Соблазняла учителей в целях последующего шантажа? Лучше было бы выбрать кого-нибудь при деньгах.

– Учителей, работающих в самой богатой школе Лос-Анджелеса, – уточнил я. – Я скорее заподозрил бы иск к работодателю за издевательства на рабочем месте. Ты помнишь, что говорила та официантка в баре? Думаю, Фиделла мог иметь к этому отношение; со слов официантки, он из тех, кто ищет, где бы чего урвать по-крупному.

Майло покружил по комнате, затем остановился.

– Уинтерторн и Скэггс – подходящие мишени для шантажа, но вот сеньор Казанова не больно-то заботится о том, что скажет его женушка. Для спектакля, задуманного Элизой, он не годится.

– Она могла и не знать о том, что в семье у Хауэра свобода нравов. Перед ней мужчина с кольцом на пальце, который, очевидно, не прочь заняться сексом – что еще нужно?

– Допустим, она планировала использовать всех троих, чтобы запустить руку в набитые деньгами карманы владельцев школы. Тогда почему передумала? После всего, что мы уже о ней узнали, во внезапно пробудившуюся добродетель уже мало верится.

– Скажем, решила не рисковать, Академия не производит впечатления такой уж легкой добычи. Тем более что она получила там постоянную работу.

– Тогда, может, постоянное место как раз и было платой за молчание?

Я подумал.

– Сомневаюсь. Если б дело выгорело, она получила бы значительно больше, чем за годы постоянной работы. Однако Рико тоже может служить объяснением. В отличие от двух других, с ним дело не ограничилось краткосрочной интрижкой. Может быть, она решила, что лучше заниматься любовью, чем войной?

– Втрескалась в нашего жеребца и не захотела вываливать его в грязи?

– Во всяком случае, решила не торопиться. Запись-то она не уничтожила.

– Отложила до лучших времен, если можно так выразиться, – согласился Майло.

– И мы опять возвращаемся к Фиделле, – сказал я. – Если он был посвящен в план, то в результате проиграл вдвойне: очередной несостоявшийся миллион плюс еще измены подружки. Меня не перестает беспокоить, что у него был собственный ключ. Может быть такое, что он как-то раз подъехал без звонка, застал Элизу с Хауэром, но решил не поднимать шума?

– Стал медленно закипать, копить злобу, потом наконец понял, что Элиза не намерена переходить к шантажу…

– Кроме того, он знал о том, что Элиза крепко выпивает. Ему было бы несложно подмешать ей в водку какой-нибудь опиат. Остается только дождаться, когда она придет в беспомощное состояние, уложить ее в ванну и засыпать льдом, как краба в рыбной лавке.

– Вообще-то меня дома как раз дожидается в холодильнике мороженый краб, – Майло скорчил гримасу. – После твоих слов что-то мне уже не так хочется ужинать… Интересно, где можно найти ту официантку, когда она не сидит в баре у Арни Джозефа?

* * *

Старец за стойкой протер стакан и внимательно изучил его на просвет.

– Вы о Дорис? У нее смена в «Толстяке» с трех до одиннадцати.

– «Толстяк» – это где?

– Два квартала к северу. Но если вы думаете, что у Дорис были шашни с Сэлом, то ошибаетесь.

– А у кого тогда были шашни с Сэлом?

– У какой-то блондинки.

Майло показал фотографию Элизы Фримен.

– Ну, она и есть.

– И часто она здесь бывала?

– Всего несколько раз. Заказывала себе «Серого гуся» и сразу же все выпивала. Иногда с лимоном, иногда прямо так.

– Не из тех, кто пьет только со льдом? – уточнил Майло.

– Нет, она, наоборот, просила безо льда.

– Пила помногу?

– Одну рюмку – и ни капли больше. Слава богу, таких посетителей у меня немного.

– Что-то еще о ней можете рассказать?

– Ничего. В людях я не разбираюсь, только в выпивке. – Старый бармен изучающе поглядел на Майло. – Вы бы заказали пиво. – Он перевел взгляд на меня. – Шотландский виски. Иногда, под настроение, – односолодовый из тех, что подороже. Если ваши жены закажут вино, вы оба тоже будете вино.

– С женами мне понравилось, – заметил Майло. – Вы просто оракул!

– Пятьдесят три года за стойкой, а люди совсем не меняются.

– Тогда напророчьте нам что-нибудь про Сэла.

– Пиво, как и вы. С тем отличием, что вам я мог бы налить в долг.

– А Сэлу бы не рискнули?

– Вообще-то, я обычно доверяю клиентам, – сказал бармен, – но только попробуйте разок меня кинуть. С этого момента – деньги вперед.

– Сэл не склонен платить долги?

Бармен положил полотенце на стойку и стал аккуратно его сворачивать.

– Каким вообще нужно быть ослом, чтобы нагреть однорукого бандита на десять штук – и все спустить в тот же вечер? Когда даешь ему счет, у него всегда наготове история про забытый дома бумажник. Так что разговор с ним теперь один – деньги на бочку!

– А как Сэл на это реагирует? – уточнил Майло.

– В каком смысле?

– Его такие порядки не бесят?

– Здесь так не принято.

– Как не принято?