Обмен мирами

Последние впечатления о пребывании на Обероне слиплись в сознании Омала в разноцветную кашу. Он видел хрупкую, как елочная игрушка, «Тувию», что притулилась в ущелье, между мрачными отрогами одного из трех вулканических пиков. Он видел, как блестящий сегментированный хобот грузоподатчика жадно присосался к ее изящному корпусу. Он видел серовато-невзрачные самородки элизиума, что грохочущей струей сыпались в приемные бункеры трюма. Он видел – уже из иллюминатора своей каюты – разверзшуюся под брошенным харвестером пылающую бездну. И последним впечатлением Омала стало эпическое зрелище схватки двух огневиков, что топтались на обломках «Марка Аврелия», патетически вздымая к равнодушным небесам исполинские клешни.

Космическая яхта огибала Оберон по параболе, и вскоре базальтовое плато скрылось из глаз, словно было лишь заурядным островком среди беспредельных просторов Пламенного Океана.

Обратный обмен

1

Слухи распространяются со скоростью, превышающей световую.

Едва «Тувия» вышла на орбиту вокруг Титании, радиоэфир заполнился голосами. Коммивояжеры, торговые посредники и даже лунные девушки наперебой предлагали свои услуги. И откуда они только узнали, что трюмы утратившей золотой блеск космической яхты битком набиты драгоценным элизиумом? Молчали только аборигены, которые вряд ли умели пользоваться радиосвязью, и к тому же их интересовал не элизиум, а поваренная соль. Может быть, поэтому коренные обитатели Титании вызывали сейчас у Омала Мохо куда больше симпатии.

– Ма бахт, – пробормотал он, убавляя звук на радиоприемнике. – Дай им волю, они растащат нашу бедную скорлупку по кусочкам.

– Большая добыча всегда привлекает мелких хищников, – философски заметил Уэйнбаум.

– И не только мелких, – сказал капитан. – Смотрите, кто к нам пожаловал!

Он ткнул трубкой в иллюминатор по правому борту. Из-за травянисто-зеленого полумесяца Титании показалась стремительная, ослепительно яркая в лучах Солнца звездочка.

– Судя по показаниям на локаторе, это наш старый знакомый барражир, – доложила мисс Брэкетт. – Перешел в режим торможения. На дистанцию стыковки выйдет через два витка.

– Похоже, мистер Бофор намерен увеличить свою долю еще процентов на шестьдесят, – прокомментировал Артур Бердо.

– Черта с два он у меня что-нибудь получит! – ожесточенно проговорил Омал.

– Вот речь не мальчика, но мужа! – сыронизировал авантюрист. Впрочем, и нотка уважения прозвучала. – Но хочу напомнить, что мы не прощелыги какие-нибудь, а честные авантюристы. Думаю, процентов пять за амортизацию оборудования и частичную его утрату могли бы скрасить мистеру Бофору его давно заслуженный отдых.

Харвестер потонул в Пламенном Океане вместе с кораблем свихнувшегося на нумерологии капитана Ноусера, большинство инсулитовых скафандров пришло в негодность, от наружных термоэкранов остались одни лохмотья. Тем не менее Бердо не слишком покривил душой – в отсеках, брошенные как попало во время бегства с разгневанного Оберона, валялись кое-какие инструменты, баллоны с герметиком, запасные части к харвестеру и прочая техническая мелочевка. Все это тянуло на несколько тысяч солларов.

– Если бы Бофор стремился к честной сделке, – добавил профессор Стросс, словно попугай восседающий на спинке кресла, – он взял бы на борт юристов, а не бандитов.

– Боюсь, шутками мы не отделаемся, господа, – сказал капитан. – Поэтому лучше приготовиться к встрече незваных гостей. – Он поднялся, одернул китель, оглядел присутствующих и добавил: – Прошу всех, кроме членов экипажа, покинуть рубку… Мисс Брэкетт, пошлите на встречное судно стандартный запрос.

– Слушаюсь, сэр! – отозвалась немногословная мисс Брэкетт.

Саймак распахнул дверь, и все посторонние покинули рубку. Омал и Артур своим ходом, а профессор – верхом на плечах авантюриста. Нептунианин остался без своего излюбленного термоса и потому был печален.

– Кстати, давно хотел тебя спросить, Артур, – сказал вдруг Омал. – Почему ты перестал называть меня Джо?

– Потому что ты больше не психотурист, дружище, – ответил, чуть помедлив, авантюрист. – Ты настоящий джентльмен межпланетной удачи…

2

Омал налил себе марсианского, облокотился о раму иллюминатора, поглядывая на то, как полумесяц Титании округляется до полноценной луны.

Хорошо, если Бофор не собирается брать «Тувию» штурмом. Надеется, что экипаж яхты не станет сопротивляться? Лапки кверху – и забирайте, господин шеф имперской безопасности, все что вам требуется, а мы уж как-нибудь так… А коли не выйдет – свистнет своих бандитов, тогда держись!

Драки Омал не боялся. Не впервой. Сколько там прошло времени с того дня, когда он вошел в комнату двести тринадцать в «Бюро Обмена»? Месяц? Год? Пожалуй, целая жизнь. Теперь даже не верилось, что раньше он боялся алкомана Шрама и звал солицию, когда к нему начинали цепляться «хамелеоны». И дело даже не в рефлексах и стальных мышцах бретёра Джо Бастера, они лишь помогли ему, тридцатидвухлетнему неудачнику, протиравшему штаны в офисе, обрести уверенность в себе, стать мужчиной, наконец.