Обнаженная смерть

— Мистер Файнштейн умер, лейтенант. Упал в кухне, когда его жена ушла к подруге. Я подумал, может, вы спуститесь?

— Хорошо. — Она снова вздохнула. — Сейчас приду. Ничего не трогайте, мистер Хеннесси, и никого не впускайте.

Она по привычке вызвала диспетчерскую и доложила о смерти по естественным причинам.

В квартире было тихо. Миссис Файнштейн сидела в гостиной на диване, положив на колени тоненькие бледные руки. Ее волосы были совершенно седыми, на лице, несмотря на чудодейственные кремы, проступали морщины. Она через силу улыбнулась Еве.

— Простите, что пришлось вас побеспокоить…

— Ничего. Вам нужна помощь?

— Нет, спасибо. — Голубые глаза остановились на Еве. — Мы раз в неделю играем с подругами в карты. Вернувшись, я нашла его в кухне. Он ел пирог с заварным кремом, а потом… Джо был сластеной. — Она посмотрела на Хеннесси, переминавшегося у двери. — Я испугалась и постучалась к мистеру Хеннесси.

— Правильно сделали. Побудьте с ней минутку, пожалуйста, — попросила Ева соседа.

В точности такая же квартира, как у нее. Образцовая чистота, обилие безделушек, памятных вещиц, фотографий.

Джо Файнштейн расстался с жизнью за кухонным столом, украшенным фарфоровыми цветами. Его голова утонула в креме. Ева проверила пульс: отсутствует. Тело уже похолодело. Она приблизительно определила время смерти: два-три часа назад.

— Джозеф Файнштейн, — бесстрастно проговорила она в диктофон. — Мужчина, примерно семидесяти лет. Признаки взлома и насилия отсутствуют. Телесные повреждения отсутствуют.

Она заглянула в широко раскрытые, удивленные глаза Джо, понюхала пирог и, закончив диктовать, вернулась в гостиную — отпустить Хеннесси и допросить вдову.

До кровати Ева добралась только в первом часу ночи. Утомление было буквально осязаемым, оно тянуло голову вниз, словно на шее висела тяжелая гиря. Забыться — вот все, чего ей сейчас хотелось.

«Никаких кошмаров!» — приказала она подсознанию, мечтая хотя бы об одной ночи безмятежного сна.

Но стоило ей смежить веки, как у изголовья раздался ненавистный писк.

— Чтоб ты провалился! — пробормотала Ева и, машинально накинув на голые плечи простыню, нажала кнопку.

— Лейтенант! — раздался бодрый голос Рорка. — Я тебя разбудил?

— Еще пять минут — и разбудил бы. — Услышав помехи на линии, она спросила: — Надеюсь, ты благополучно добрался куда хотел?

— Конечно. Была всего одна небольшая задержка — поэтому и звоню так поздно.

— У тебя ко мне дело?

— Да. Мне нравится с тобой говорить. — Он сделал паузу. — Что-нибудь случилось?

«Всего не перескажешь, — подумала Ева. — Даже непонятно, с чего начать».

— Просто был слишком долгий день. Кончился он тем, что один из твоих жильцов насмерть подавился, закусывая на сон грядущий. Упал лицом в пирог с заварным кремом!

— Существуют и менее завидные пути ухода из жизни. — Рорк что-то кому-то сказал, и Ева услышала, как ему ответил женский голос. — Я отпустил ассистентку. Захотелось остаться с тобой наедине и спросить, есть ли на тебе что-нибудь, помимо простыни.

Ева опасливо оглядела себя.

— Как будто нет.

— Может, и простыню снимешь?

— Не собираюсь злоупотреблять междугородной связью для удовлетворения твоих похотливых поползновений, Рорк! Довольствуйся воображением.

— Уже воображаю — знаешь что? Как я с тобой поступлю, когда мы снова окажемся вместе. Советую использовать разлуку для основательного отдыха, лейтенант.

Ева хотела улыбнуться, но не смогла.

— Когда ты вернешься, нам надо будет поговорить.

— И это можно. Разговоры с тобой действуют на меня как хорошее возбуждающее средство. Желаю хорошо выспаться.

— Постараюсь. Пока, Рорк.

— Думай обо мне, Ева.

Рорк положил трубку и угрюмо уставился на телефон. Этот напряженный голос… Он уже изучил ее настроения и умел за профессиональной невозмутимостью различать подлинные чувства.

Сейчас ею владела тревога.

Он развернул кресло и стал смотреть в усеянное звездами небо. Ева была от него так далеко, что ему оставалось только гадать, что ее тревожит.

И в который раз спрашивать себя, почему она так для него важна…

13

Ева разочарованно просматривала рапорт о наличии депозитного сейфа Шерон Дебласс в нью-йоркских и иных банках. Не значится, не значится, не значится…

Ни в Нью-Йорке, ни в Нью-Джерси, ни в Коннектикуте, ни в Вашингтоне, ни в Виргинии.

Но Шерон наверняка имела где-то сейф! У нее были дневники, которые следовало держать в безопасном и в то же время доступном месте. Ева была убеждена, что узнает из дневников о мотиве убийства.

Не желая донимать Фини просьбами о проведении более широкого поиска, она занялась этим сама. Начав с Пенсильвании, Ева двинулась на северо-запад и добралась до границы с Канадой и Квебеком. У Фини ушло бы на это раза в два меньше времени, но результат оказался бы тем же — отрицательным.

Теперь на юг. Она начала с Мэриленда, и где-то на полпути к Флориде компьютер опасно зашумел. Ева прикрикнула на него и хлопнула ладонью по монитору. Если эта развалина доживет до раскрытия дела, она не побоится бюрократической волокиты и добьется замены старья на новую систему!