Обнаженное прошлое. Только живи

Эдик что-то говорил, но я не слушала.

– Прости, мне нужно позвонить, – произнесла, словно не своим голосом, и, достав телефон, снова набрала номер Антона.

На этот раз долгий гудок оборвался безэмоциональным:

– Алло?

На мгновение я растерялась. Вот только секунду назад была готова налететь безудержным ураганом «Анна», и стоило только услышать голос бывшего, как весь настрой куда-то исчез.

Но я тут же взяла себя в руки. Так, не сметь раскисать!

Гнев снова вернулся, стоило только подумать, что Антон сейчас сидит в тесном семейном кругу и воркует с женой и маленькой Настей. Моя дочь находится в больнице, отгороженная от нормальной жизни стерильным боксом, а он… он!

– Ты помнишь, что я жду звонка? – спросила как можно более спокойным тоном, стараясь, чтобы клокотавшее внутри негодование не прорвалось наружу.

– Аня, ты думаешь, у меня проблемы с памятью? – вздохнул он. – Я прекрасно помню, что должен позвонить. Но пока мне нечем… – Антон запнулся, будто не знал, какие подобрать слова. – Ольга против, устроила скандал. Орала тут как ненормальная, за Настю боится до ужаса.

В горле встал комок, перед глазами на секунду потемнело. Этого еще не хватало.

– Антон, – напряженно сказала я, – Насте ничего не грозит. Ее жизнь вне опасности, в отличие от Дашиной, понимаешь?

Кажется, я перешла на более высокие тона, потому что Эдик успокаивающе положил мне ладонь на плечо.

– Неужели ты думаешь, что я намеренно хочу навредить?! Я только хочу, чтобы моя дочь жила! Как все нормальные дети, а не мучилась от боли в клинике. И… и это и твоя дочь, черт возьми!

– Аня, я…

– Как ты можешь быть таким бессердечным? – несло меня дальше. – Всего лишь первый раз за десять лет я обратилась за помощью. И то – только потому, что сама не могу справиться! Будь в моих силах спасти Дашу от смерти, я бы спасла и не унижалась перед тобой, ясно?

Меня буквально трясло от злости. От несправедливости, которая окружала. Господи, за что? Что мы с Дашей такого сделали?

– Я поговорю с Олей еще раз, – глухо ответил Антон. – Аня, успокойся и не кричи больше на меня. Не одна ты расстроена.

В трубке раздались короткие гудки.

Расстроена? Расстроена?! Да как у него повернулся язык сказать это слово!

Я в отчаянии, не знаю, что делать, лишь бы Дашка оказалась дома, целая и здоровая, а он говорит… он…

– Никуда не уходи, я сейчас, – быстро сказал Эдик, а потом встал и куда-то направился, но я так и не подняла головы, бездумно глядя прямо перед собой.

Я даже не повернула лица в его сторону. Так и сидела, сжимая мобильник в руке. В голове только загнанной птицей билась мысль: «Все равно… ему все равно. Даша – его дочь, но Антон не хочет стать ей отцом… настоящим».

Эдик и правда вернулся через короткий промежуток времени. В его руках находился бумажный стаканчик с какао, сверху посыпанным маршмеллоу.

– Держи, – сказал он таким тоном, что я невольно послушалась. – Прости, я только сейчас понял, насколько у тебя все там плохо. И, честно, мне сейчас даже неудобно за свои звонки и навязчивое внимание. К тому же… Я тебе должен кое-что сказать.

Где-то на краю сознания появился призрак удивления. Я автоматически сделала глоток какао и посмотрела на Эдика. Что сказать еще? Все мысли были заняты исключительно Дашей и Антоном, поэтому понимание, что от меня сейчас хочет собеседник, давалось с огромным трудом.

Эдик поджал губы, словно не знал, как сказать. Потом сделал вдох и качнул головой.

– Прости, Ань, я… В общем, я не по женщинам. Попытался за тобой приударить, думал, вдруг что-то получится, но сейчас понял, что нет. Хотел прикрыться для окружающих отношениями и теперь ощущаю себя последней сволочью.

Я чуть не выпустила стаканчик из рук. Уставилась на Эдика, пытаясь сопоставить услышанное и как-то обдумать. Не по женщинам…

С одной стороны, слышать такое немного дико, хоть мне и все равно, какой ориентации придерживаются люди, а с другой – испытала не выразимое словами облегчение. Не придется придумывать новые поводы, чтобы не ходить на свидания, и заталкивать совесть в темный угол, которая может проснуться в самый неподходящий момент.

– Смело, – наконец-то произнесла я.

Это было явно не то, что хотел Эдик услышать на свое признание, однако на большее я не была способна.

– И глупо, наверно, – кивнул он. – Но я не хочу тебе врать. И знай, если вдруг понадобится хоть какая-то помощь, то не стесняйся – звони. Все, что будет в моих силах, сделаю для вас с Дашей. Потому что одной очень тяжело.

– Спасибо, – глухо сказала я, снова чувствуя, что горло сдавливает невидимой рукой. – Только зачем тебе это?

Вопрос сорвался сам собой. Но молчать не получалось. Уж если Антон, родной отец, не спешил помогать, то тут чужой мужчина…

– Люди должны помогать друг другу, – сказал Эдик хоть и очевидную, но весьма неожиданную вещь. На мгновение в его глазах промелькнуло что-то странное, будто какое-то воспоминание, от чего на лицо набежала тень. Но тут же все исчезло, и он чуть улыбнулся. – Главное, не отчаивайся.

И мягко сжал мою руку, без всяких поползновений, просто чтобы поддержать.