Обнаженное прошлое. Только живи

Почему-то подумалось, что Игорь Сергеевич мог смотреть на Аню не просто как на мать больной девочки, а как на женщину. И от этого стало неприятно.

– Игорь Сергеевич, я хочу привезти свою… младшую дочь на анализы, – произнес я, сразу перейдя к сути вопроса. – Расскажите, как и что будет происходить…

Запнулся, ибо понял, что даже не имею понятия, как берутся анализы у маленьких детей, вряд ли так же, как у взрослых, просто у меня никогда не было необходимости разбираться в вопросе.

Игорь Сергеевич невозмутимо изложил все этапы, подсказал, когда лучше приехать. А потом вдруг внимательно на меня посмотрел и тихо сказал:

– Антон Андреевич, знаете… Я вижу ваши сомнения, Давайте, я покажу вам, ради кого это все… Вы ведь не знакомы с Дашей?

На меня волной накатил страх. Знакомства с дочерью я не планировал, мне даже представить было страшно – каково это. Подойди к ребенку и сказать: «Привет, я твой папа. Шлялся где-то десять лет. Извини».

Я помотал головой.

– Простите, но, наверное, это должна делать Аня. Как-то подготовить дочь… – Я понимал, что элементарно трушу, но все равно искал отмазки.

Игорь Сергеевич как-то мимолетно и совсем грустно улыбнулся.

– Я и не собирался вас знакомить. Просто хотел, чтобы вы посмотрели.

И я кивнул.

Ведь вправду, почему я бегаю от этого, будто черт от ладана? Потому что трушу и признаю это. Потому что сложно за пару дней принять то, что в твоей жизни теперь есть еще один родной по крови человек. Еще одна дочь, перед которой я уже испытываю чувство вины за то, что меня не было рядом десять лет.

Да мне просто в глаза ей стыдно смотреть…

Игорь Сергеевич указал мне на двери, а после мы вышли с ним в коридор. Долго куда-то шли под удручающе моргающими светильниками мимо палат, боксов, мимо других больных…

Детское онкологическое. Сколько же здесь было боли! Тугой ком застрял в горле и не давал продохнуть.

И все же я шел следом за доктором, пока он не остановился у палаты со стеклянной стеной. Внутри, спиной ко мне, лежала девочка, худенькая, скрутившаяся в позу эмбриона и смотрящая куда-то в окно.

Рядом с ней стояла медсестра в маске и регулировала лекарства в капельницах.

– Болезнь и препараты сильно ослабляют иммунитет, поэтому внутрь без маски нельзя, – прокомментировал доктор. – Обычно Даша много рисует, но сейчас из-за терапии сил становится меньше. Все же вы должны понимать: химия одно лечит, другое калечит, но медицина выбирает меньшее из зол.

Я скользил растерянным взглядом по собственной дочери, и внутри все замирало, а потом скручивалось в узел. Голос совести будто молотком стучал в ушах, крича: «А если бы ты не послушал тогда мать, никуда не поехал и нашел Аню? Вы все прояснили бы, тогда Даша могла бы жить с тобой, и возможно, никакой болезни бы не было»…

И тут же в противовес первому голосу начинал говорить второй: «Тогда и Насти бы не было. Ты можешь представить свою жизнь без Насти?»

Эти два противоборства буквально разрывали меня, но я ничего не мог с ними сделать. Нужно собраться, научиться с этим жить, вытащить Дашу из лап болезни, а дальше уже по обстоятельствам… Я боялся что-то загадывать, глядя на нее, казалось, такую одинокую во всем свете.

Хотя я не прав. Аня заменила ей меня.

– Кстати, а где ее мать? – спросил у доктора. – Я не смог до нее дозвониться.

– Не знаю, но сегодня еще не приходила, – ответил Игорь Сергеевич.

– Странно, – пробормотал я, терзаемый нехорошим предчувствием. – Не похоже на нее.

– Возможно, какие-то дела на работе, – предположил доктор.

Я же усомнился. Любовь Ани была слишком сильной, чтобы какая-то работа помешала ей не явиться к дочери.

И все же теперь я чувствовал особую причастность.

– Быть может, Даше что-то нужно? – спросил я. – Купить? Или какие-то деньги на лечение?

Игорь Сергеевич, нахмурившись, покачал головой, в это же время из палаты выходила медсестра. Она явно услышала мои слова и заметно оживилась.

– Добрый день, а вы родственник? – спросила она, подходя ближе.

Кивнул. Да, точно родственник. Хорошее слово, родная кровь есть, а вот отцом я пока не заслужил называться.

– У девочки закончились альбомные листы. Очень много рисует. Может, у вас будет возможность купить?

Я с горечью усмехнулся… Вот они, творческие гены, даже здесь и сейчас проявляются, только гордость во мне не просыпается, заглушенная грустью.

– Куплю, – ответил я. – Все куплю.

– Тогда поспешите, приемное время скоро закончится, – глянув на часы, поторопила медсестра и двинулась по своим делам.

А Игорь Сергеевич, взяв меня за локоть, отвел в сторону от бокса.

– Теперь вы поняли, ради кого нужно стараться? – спросил он.

– Да. Хотя я и раньше понимал, просто сейчас все лучше встало на свои места, – ответил я. – А сейчас простите, я должен купить дочери альбомы. Вы ведь передадите?

Доктор кивнул и улыбнулся уже совсем иначе.

– Конечно. А вы, главное, привезите вторую девочку на анализы, и тогда, возможно, выздоровление будет совсем не за горами.

* * *

Анна

Один день назад

Дождь лил весь день.