Обольщение

– Ты ведь сказала, что он – патриот, и это делает его моим врагом. Разумеется, я запомнил его, – любезно пояснил Доминик. Но в глубине души он недоумевал: как же так? Он прекрасно знал Гренвилла: несмотря на то что тот не слыл дамским угодником, у него всегда была какая-нибудь красивая любовница, Доминик не мог представить Гренвилла ухаживавшим за Амелией Грейстоун. Наверняка миниатюрная строгая Амелия неверно истолковала общение с ним. – Твоя сестра подумывала окрутить графа?

– В то время он не был графом – даже не был наследником. И моя сестра не собиралась никого окрутить, она не охотится на мужчин! Сент-Джаст увидел ее на ярмарке. Он навещал ее множество раз, но, судя по всему, не питал к ней искреннего интереса, потому что после смерти своего брата просто покинул наши края и никогда больше сюда не приезжал. – Джулианна вспыхнула от негодования. – Он даже письма не прислал!

Доминик по-прежнему не мог вообразить, чтобы Саймон Гренвилл вел себя как глупец, потерявший голову от любви. Впрочем, старший брат Саймона умер лет девять-десять назад. Доминик решил, что с годами людям свойственно меняться.

– Смотри, – отвлекла его от раздумий Джулианна.

Впереди виднелась пара громадных валунов. Они были высокими, словно башни, и Доминик тут же почувствовал, как все тело сжалось от возбуждения. Кисть Джулианны скользнула в его руку. Хитро улыбнувшись, возлюбленная потянула его вперед, за один из валунов, и вскоре они уже были надежно спрятаны от посторонних глаз.

Доминик мгновенно притянул Джулианну к себе, чувствуя, как громко стучит его сердце. Улыбка тут же исчезла с лица Джулианны, и Доминик увидел в ее глазах страстное желание, которое ощущал сам. Прошло всего несколько часов с тех пор, как она выскользнула из его постели, но он жадно притянул ее ближе. Он хотел ее прямо сейчас, с умопомрачительной, приводящей в исступление силой.

Почему бы не задержаться здесь еще на несколько дней? Ведь скоро он уедет, чтобы никогда больше не вернуться. Когда Доминик покинет это имение, его жизнь сведется к короткому пребыванию в Лондоне, а потом не останется ничего, кроме войны и шпионажа, революции и смерти.

– Шарль, – пылко прошептала Джулианна, – займись со мной любовью.

Доминик втянул в легкие побольше воздуха. Джулианна знала, что он чувствует себя достаточно хорошо, чтобы уехать; она знала, что этот день вот-вот наступит, даже при том, что они не обсуждали этого.

Доминик прильнул к губам Джулианны в страстном поцелуе и потянул ее вниз, на землю, рядом с собой.

– Никогда еще не видел тебя в таком хорошем расположении духа, – заметил Том Трейтон, пристально глядя на нее.

Джулианна сердечно улыбнулась Тому. Они как раз въехали на каменистую дорогу, ведущую в Грейстоун, устроившись рядом на переднем сиденье экипажа. Лошадь Тома, привязанная к задней части кареты, покорно плелась следом. Прошло несколько дней с тех пор, как они с Шарлем занимались любовью у океана. Джулианна отправилась в Пензанс пополнить запасы продуктов и случайно встретила Тома у свечного магазина. У нее не было возможности поговорить с верным другом с тех пор, как Шарль пришел в себя почти три недели назад. И хотя Джулианна сгорала от желания поскорее вернуться к своему герою, она точно так же жаждала узнать у Тома последние новости. Она хотела заполучить ценную информацию не только для себя – она хотела узнать новости для Шарля.

Ее возлюбленного.

Стоило Джулианне подумать о нем, как сердце дрогнуло от безграничной любви и страстного желания. На протяжении почти двух недель – двенадцати дней, если быть точной, – она украдкой проскальзывала в его спальню каждую ночь. А еще гуляла с Шарлем по утесам или вдоль бухты – и это означало, что они предавались необузданной, исступленной страсти прямо под открытым небом. Джулианна понимала, что отныне не могла мыслить здраво – только не в те мгновения, когда находилась рядом с Шарлем.

Она была просто без ума от него.

И Джулианна нисколько не сомневалась, что Шарль любит ее точно так же, с такой же неистовой силой. Теперь страсть любимого была горячее, чем в самом начале их романа. Казалось, он, совсем как сама Джулианна, досадовал по поводу вечно спешащих куда-то часов, когда отпущенное им время истекало. А еще Шарль всегда задавал ей глубоко личные вопросы о жизни в Грейстоуне, ее прошлом и будущем. Джулианне даже казалось: если бы Шарль захотел, он наверняка смог бы написать ее полную биографию.

Мысль о том, что любимый вот-вот покинет ее, приводила Джулианну в ужас.

Разумеется, они никогда не обсуждали его грядущий отъезд во Францию. Казалось, будто они пришли к молчаливому соглашению жить одним мгновением – рискованно, страстно, полагаясь на случай.