Обольститель

- Папа, что ты говоришь? Это ужасно: думать, что маркиз предложил мне эту работу только затем, чтобы соблазнить меня. Я не дурочка, а он... благородный человек!

Этот крик души смягчил гнев Ника Олдриджа.

- Проказница, речь идет вовсе не о тебе! Я знаю твой прямой и открытый нрав, я верю тебе. - Он замолчал, пытаясь подыскать нужные слова. - Но такому, прости меня, повесе, как лорд Тайрхем, ничего не стоит затуманить тебе голову.

- Папа!

- То, что ты выросла среди лошадей, еще не значит...- Ник запнулся. - Я хочу сказать, несмотря на твой опыт общения с мужчинами, у тебя нет опыта общения с мужчинами. Черт! И тем более с такими, как маркиз Тайрхем.

Николь почувствовала, что в ней нарастает раздражение:

- Все, что мы знаем о победах лорда Тайрхема, не более чем сплетни. Ты сам это только что сказал!

- Нет, я говорил тебе, что слышал о репутации Тайрхема. Я вовсе не имел в виду досужие слухи. Это говорили люди, работавшие с маркизом, - жокеи, конюхи, даже некоторые из его приятелей. Например, граф Ленстон. Ты, разумеется, помнишь его?

- Помню, - подтвердила Николь. - Только не графа, а его жеребца, на котором ты выиграл скачки прошлым летом в Гудвуде.

- Точно. Так вот, граф и его друзья сообщали такие подробности, что и слушать-то было неудобно. Ох, и много же денег они просадили на пари, кто станет очередной любовницей Тайрхема. Наверное, мне бы не стоило всего этого говорить...

- Вот это верно! - сердито воскликнула Николь. - Потому что я не желаю больше ничего слышать. Во всяком случае, со мной он вел себя как настоящий джентльмен. Он пришел мне на помощь тем вечером, а потом еще раз, когда предложил работу. Согласись, маркиз поставил под угрозу свою жизнь и репутацию, взяв на себя обязанность защищать нас. Его репутация среди коннозаводчиков совсем не то, что репутация у женщин, - заявила Николь скороговоркой. - Он принял меня на работу и настоял на нашем переезде в Тайрхем. - Николь приподняла брови. - Если бы маркиз только хотел соблазнить меня, он не стал бы включать нас в число своих арендаторов. И еще одно. Николь обвела рукой маленькую гостиную коттеджа. - В таких крошечных апартаментах ему трудно было бы наносить частные визиты и при этом не выдать своих коварных планов.

- Хорошо, Ники, ты высказала свою точку зрения, - проговорил Ник, почесывая лоб. - Я всего лишь хочу тебе добра, пойми это.

Николь дотронулась до руки отца, ощутив огрубелую кожу.

- А я прошу прощения за свое молчание. Но, папа... - Во взгляде Николь загорелась безмолвная мольба. - Я очень боялась, что ты запретишь мне участвовать в скачках. Это для меня единственная возможность участвовать в дерби. Я понимаю, ты имеешь полное право сказать "нет". В таком случае я немедленно отправлюсь к лорду Тайрхему и заявлю, что вынуждена отказаться. Но я прошу тебя дать мне этот шанс. Папа, пожалуйста! Ведь я всегда мечтала об этом.

Николь, разжав пальцы, выпустила руку отца. Интуиция подсказывала ей, что нельзя больше натягивать струну. Еще немного, и отец, в глазах которого она прочла согласие, может изменить свое решение!

Ник громко откашлялся.

- Я хочу встретиться с Тайрхемом, - сказал он решительным тоном. - Не беспокойся, Проказница. Я не стану распространяться о своих сомнениях. Если маркиз такой человек, каким ты его себе представляешь, он сам мне все объяснит. И дело не только в том, что я беспокоюсь о тебе. Раз Тайрхем теперь посвящен в эту темную историю с шантажом, я хочу обсудить с ним, как лучше действовать.

- Хорошо, - согласилась Николь. - Я передам лорду Тайрхему твою просьбу о встрече с ним.

- И, если можно, поскорее. Сегодня.

- Папа, ты не должен выходить из коттеджа! Если тебя кто-нибудь увидит...

- Не увидит. Попроси маркиза пожаловать сюда около полудня. - Ник легонько дернул дочку за ухо. - А у тебя, Проказница, будет достаточно времени, чтобы заставить его строптивого жеребца есть у тебя с ладошки.

- Папа, ты говоришь...

- Я говорю, что до дерби осталось чуть больше двух недель. Если ты надеешься победить, тебе лучше поскорее приступить к тренировкам.

С радостным воплем Николь бросилась отцу на шею.

***

Дастин в задумчивости брел к конюшням. Сегодня он встал до рассвета и тем не менее не чувствовал ни малейшей усталости. Что чувствовал он? Недоумение?

Николь Олдридж! Нет, это какое-то безумие.

Юная, прекрасная, необычная. Если прежде она занимала только его мысли, то теперь полностью овладела его сердцем. Подобно влюбленному юнцу, он полночи провел вспоминая, как держал Николь в своих объятиях. Дастин ясно представлял себе Николь в своей постели: глаза ее светятся фиолетовым огнем, кожа словно шелк под его руками. Она дрожит и выкрикивает его имя, как только он входит в нее...

Проклятие! Дастин остановился, чтобы дать себе возможность успокоиться, а появившейся в бриджах выпуклости - опасть. За всю свою жизнь он не испытывал ничего похожего, даже со своей первой женщиной. А теперь, всего после двух встреч, он не мог думать ни о ком, кроме Николь. Его чувства пребывали в полном смятении, а тело готово было взорваться.