Оборотень

— Здравствуйте, — обрадованно сказала Лена, давно привыкшая к роли мальчика. Солдат с интересом посмотрел на разбойника. Арианта нелюбезно опустила уголки губ.

Атаман облокотился на сук дерева.

— Слышал, слышал про ваши успехи, — усмехнулся он и выбил пыль из своей шляпы. — Слухи в этой стране скачут быстрее, чем мысли моего иноходца… Скажите, правда, что по дороге вы убили четырех великанов и одного двенадцатиглавого змея?

У маленькой фехтовальщицы полувопросительно открылся рот.

— Понятно, — еще раз усмехнулся де ля Роббе.

Мимо шагали повстанцы, держа в руках мушкеты и позвякивая шпагами. Над ровным гулом тысяч голосов раздавались пронзительные выкрики командиров.

— Эй, герцог! — крикнул атаман подъезжавшему де Фиелиссу. — Идите получите мой подарочек.

Герцог остановил коня.

— Вот. — Атаман вытащил из кармана большой кошель и помахал им в воздухе. — Эти денежки подарили мне друзья добрейшего панМарци… э-э… второго, чтобы я со своими друзьями задержал вашу армию.

Де Фиелисс молчал.

— Но мои друзья рассудили по-другому: деньги — хорошо, а жить — еще лучше, и мы решили воспользоваться и тем, и другим.

Де ля Роббе сделал щедрый жест:

— Путь свободен.

Герцог сказал:

— Когда мы победим, я разгоню ваше разбойничье гнездо. Поверьте моему слову.

С лица атамана слетела улыбка.

— Знаю, — сказал он, — отлично знаю. Завтра меня здесь уже не будет.

Разбойник повернулся к Лене:

— Ну вот, отважный юноша, не довелось мне поучиться у вас фехтовальному мастерству. Теперь де ля Роббе бросает сухопутное ремесло и, пожалуй, возьмется за морское…

— Атаман, вы — хороший человек, — сказала маленькая фехтовальщица, — но…

— Я — жадный человек, — перебил ее разбойник.

— Вот я и говорю: пойдемте с нами, а? — предложила Лена.

— Наивный юноша! — сказал де ля Роббе. — Прощайте, отважный и наивный юноша!

Атаман подтянулся на руках и уселся на толстый сук.

Когда конница выехала из леса, маленькая фехтовальщица оглянулась: над лесом, над бесконечным потоком человеческих голов, на верхушке высокого обугленного дерева, придерживаясь рукой за ветку, стоял де ля Роббе в развевающемся радужном плаще. Атаман сунул два пальца в рот и залился тройным разбойничьим посвистом.

Ехавший рядом с Леной и Ариантой де Фиелисс восхищенно хмыкнул и, пришпорив коня, помчался к пороховому обозу.

Маленькая фехтовальщица поискала глазами Тессея. Он был где-то среди войска, верхом на коне, в распоряжении Дэкнесса! У, зависть…

— Что грустишь? — весело спросила Арианта, она пыталась расколоть орех ручкой новенького пистоля. Орех прыгал по дрожащему дну повозки и не давался.

— Да так… — Лена вздохнула. «Пришлось соврать, что лошадей боюсь с младенчества… и все из-за этой ржавой шпаги…» Маленькая фехтовальщица оглянулась на придавленную мешком тележку Кардея. Мысль о шпаге комом висела на душе, нагоняла мрачные мысли.

Орех наконец сдался. Арианта выковыряла серединку и протянула половину Лене, а половину солдату.

— Спасибо, А, — грустно сказала Лена, запихивая орех в рот.

— Благодарю, но не могу… — страдальчески сказал солдат. — Зубы…

Ветер стих. Низкие, абсолютно серые тучи заволокли небосвод от горизонта до горизонта.

Солдат приподнялся на стременах, вглядываясь вперед. Мимо вихрем пролетел Дэкнесс на гнедом коне.

— Герцог, впереди войска!

Из-за замка панМарци I выливалась серая толпа. Это были лавочники, мелкие ремесленники и прочие не очень богатые горожане, которых самозваный министр погнал сражаться с восставшими, посулив в будущем горы золота или же свинец под ребро.

Отсюда Удивительных явно не ждали. Лиловая гвардия панМарци II увлеклась осадой сторожевых городов Федерации.

— Хорошо работает у них разведка, — сказал солдат. — Успели собрать всю шушеру.

Вояки, размахивая мушкетами, выданными из тайного королевского арсенала, мчались, словно стадо буйволов, на молчаливые ряды повстанцев.

Охрипшим голосом де Фиелисс отдавал команды, перестраивая армию. Связные один за другим подъезжали к герцогу и, выслушав приказ, мчались к командирам.

Первые ряды повстанцев выставили перед собой рогатины, приладили мушкеты. Когда до войск короля Ритона осталось шагов тридцать, треснул общий залп. Толпа лавочников, будто ошпаренная кипятком, отхлынула назад, оставляя раненых и убитых.

— Они трусы! — воскликнул герцог. — Конница, за мной!

Он выхватил шпагу, и блестящая сталь сверкнула серебром в лучах солнца, вырвавшегося из плена серых облаков. Побросав мушкеты, ополченцы побежали, прячась в густых маковых зарослях. Конница де Фиелисса настигала сопротивляющихся.

— Герцог! Герцог! — надрывно закричал Дэкнесс, тыча шпагой в сторону столицы.

Из-за горизонта выползало зловещее черное покрывало. Оно налетело, закрывая голубой просвет в тучах. Резко стемнело.

Над де Фиелиссом тенью закружилась великанская летучая мышь.

— Что это? — спросила маленькая фехтовальщица, постукивая зубами.

— Бэт MCXII Спесивый — царь летучих мышей и покровитель короля Ритона, — со злостью ответил солдат.