Оборотень моей мечты

— Теперь, когда ты знаешь, кто я, тоже захочешь убить меня? — срывающимся голосом спросила, хоть уже почти не получалось сохранять спокойствие. — Ведь именно это ты обещал своей сестре.

— Я обещал отомстить, — кивнул Калина, — но причем тут ты?

— Твоя сестра считает по-другому. Убив самого близкого и родного человека, она намерена отравить жизнь моему отцу, сделать ее невыносимой. Впрочем… — я запнулась, сообразив, что только что едва не проболталась. Для себя я еще далеко не решила, нужно ли рассказывать Калине о том, что поведала мне Елена про отца.

— Не бывать этому! — тряхнул Калина головой, и мне сразу же почему-то стало легче дышать. — Больше она и пальцем тебя не тронет.

— Ты не сможешь этому помешать, — невольно усмехнулась я, хоть в глубине души и была ему жутко благодарна за желание защитить. — Она приходит ночью, четко выбирая момент, когда никого нет рядом.

— И таких моментов больше не будет, — как-то слишком ласково улыбнулся Калина.

— В смысле?

— В самом прямом. Отныне все ночи мы будем проводить вместе. По крайней мере, так будет до тех пор, пока я не усмирю дух своей сестры и не заставлю ее отказаться от подобных планов.

Да он самонадеянный придурок! И возмущал меня даже не тот факт, что он надеется так легко образумить свою сестру, а то, что предлагает делить с ним постель.

— Как ты себе это представляешь?! — с вызовом спросила я.

Ожидала, что он сейчас примется меня уговаривать, уверять, что подобная мера является временной, что не притронется ко мне даже пальцем… Но меня ждало разочарование, а точнее, полный провал надежд.

— Ты будешь спать со мной. Мы будем делить ложе как муж и жена и заниматься всем тем, чем занимаются супруги, — расплылся в радостной улыбке Калина. — Не волнуйся, я не собираюсь заставлять тебя слишком долго жить в грехе со мной. Совсем скоро мы поженимся…

— Да ты что! — взъерепенилась я, перебивая его и соскакивая с кровати. — Я не буду спать с тобой! И не собираюсь выходить за тебя!

Я забыла, где нахожусь и в чем. Остатками разума осознавала, кто передо мной, но даже это не помешало остановиться в непосредственной близости от Калины, уперев руки в бока. Очень надеялась, что нависая над ним, выгляжу грозно. И только потом, заметив его взгляд, прикованный к моим ногам, я с ужасом поняла, что халат распахнулся, оголяя меня практически по пояс, что под ним у меня ровным счетом ничего. Но отступать уже было поздно, да мне и не позволили.

— Как ты красива! — выдохнул Калина, рассматривая в аккурат темнеющий треугольник меж моих ног.

Колени мои резко ослабели, и рухнула бы я на пол, не подхвати меня Калина. Но как он это сделал! У меня аж в глазах потемнело от наивысшего наплыва возбуждения, когда он резко проник руками под халат, обхватил мои ягодицы, притянул к себе и прижался губами к лобку. Все это он проделал так быстро, что я даже сообразить ничего не успела. Его язык коснулся уже вовсю пульсирующей точки. Руки прошлись по внутренней стороне бедра, вынуждая меня слегка раздвинуть ноги, а потом вновь легли на ягодицы, гладя их и словно ненароком касаясь промежности.

— Не надо, — пролепетала я, чувствуя, как жалко и просяще это получилось.

— Надо, — на секунду прервался он, лишь для того, чтобы бросить на меня лукавый взгляд. — Это только прелюдия, чтобы ты поняла, что хочешь меня не меньше, что мы созданы друг для друга. А всю силу моей любви ты познаешь ночью, которая наступит совсем скоро.

Калина вернулся к прерванному занятию, а я окончательно перестала что-либо соображать от все нарастающего возбуждения.

Когда ноги окончательно отказались мне служить опорой, Калина подхватил меня на руки и перенес на кровать. Ласково и в то же время настойчиво заставил согнуть ноги в коленях и придвинул к самому краю кровати. Сам же опустился перед ней на колени и вновь пустил язык в эротический танец.

Кажется, я стонала или кричала… Или я так громко стонала, что это больше походило на крик? Калина не давал мне пошевелиться, желая довести начатое до конца. Его язык теребил мой клитор, периодически ныряя глубже. Мне же казалось, что он каким-то непостижимым образом заставляет взрываться мой мозг, все тело…

Я уже сама не понимала, чего хочу больше. Чтобы эта сладостная пытка, сводящая меня с ума, закончилась? Или я мечтала продлить истязание как можно дольше, чтобы оказаться на самой вершине пика. Руки мои сами нащупали голову Калины, зарылись в волосы и притянули ее к тому месту, где сейчас были сосредоточены все те крохи мыслей, что не выветрились из головы. Его язык вытворял такое!.. Он настолько искусно подвел меня к тому, что я выгнулась всем телом в последний раз, чтобы излиться внутренним соком, растекшимся по мне истинным блаженством.