Оборотни

И он этого не сделал. Бисти продолжил свой рассказ. Убедился, что ружьё 30-30 заряжено. Потом убедился, что прицел был правильным, потому что он не стрелял из него с тех пор, как подстрелил оленя прошлой зимой. О долгой поездке в Мексиканскую шляпу. Спрашивал людей там, как найти человека из клана Грязи. Подъехал к хогану из клана Грязи примерно в это время дня, когда надвигается гроза, сня винтовку со стойки, взвел курок и не найти никого у хогана, кроме припаркованного грузовика там, и предполагая, что человек из клана Грязи может быть где-то поблизости. И слыша, как кто-то стучит молотком, и видя, как человек из Клана Грязи работает на сарае позади хогана - прибивает гвозди к незакрепленным доскам. А затем Бисти рассказал, что стоял там, глядя на человека из клана Грязи, и видел, как мужчина смотрит на него в тот момент, когда он нажимает на курок. И он рассказал им, как, когда дым рассеялся, человека больше не было на крыше сарая. Он рассказал им абсолютно все о хронологии и механике всего этого. Но он абсолютно ничего не сказал им о том, зачем он это сделал. Когда Чи снова спросил, Бисти просто сидел и мрачно молчал. И Чи не спросил, почему он утверждал, что застрелил человека, зарезанного до смерти.

Пока Рузвельт Бисти говорил, описывая это безумие спокойным, прозаичным голосом старика, Чи обнаружил, что в его голове формируются другие вопросы.

«Вы были в Шипроке прошлой ночью? В доме вашей дочери? Назови мне ее имя. Где она живет."

Чи написал имя и место в своей записной книжке. Старику Бисти потребовалось бы десять минут, чтобы добраться от адреса в Шипроке до трейлера Чи.

"Что ты пишешь?" - спросил Кеннеди. Чи хмыкнул.

«У тебя есть дробовик?» - спросил он Бисти.

На навахо нет слова для обозначения дробовика, и Кеннеди понял это существительное.

«Привет, - сказал он. «Во что ты ввязываешься?»

«Только винтовка», - сказал Бисти.

«Я разбираюсь в том, кто пытался застрелить Джима Чи», - сказал Джим Чи.

> 4

ПРОБУЖДЕНИЕ ПРОДОЛЖАЛОСЬ. Продолговатый полумрак на фоне полной темноты. Дверь летнего хогана осталась открытой. Сквозь него, на восточном горизонте, слабое сияние ложной зари. Мальчик закричал? Теперь воцарилась тишина. Воздух не двигался. Ночное насекомое не шевелилось. Одно лишь беспокойство, казалось, преодолело сон. Пахло пылью, бесконечной засухой, убивающей овец. И запах, очень слабый, чего-то химического. Может, масло. Из двигателя грузовика все больше и больше вытекало масло. Там, где он стоял во дворе возле кустарниковой беседки, земля была твердой и черной от капель. По крайней мере, кварта каждый раз, когда они на нем ездили. Больше доллара за кварту. И не хватает денег, не сейчас, чтобы их получать постоянно.

Все деньги ушли с рождением мальчика, в то время, которое им пришлось провести в больнице, пока врачи смотрели на него. Доктор назвал это анэнцефалией. Женщина написала для них это слово на листе бумаги, стоя у кровати в комнате, которая казалась слишком холодной, слишком пропахшей лекарствами для белых людей. «Необычно», - сказала женщина. «Но я знаю еще два случая в резервации за последние двадцать лет. Это случается со всеми. То же самое и с навахо ».

Что означала анэнцефалия? Это означало, что мальчик-ребенок, сын, проживет совсем немного. «Смотрите», - сказала женщина и зачесала назад тонкие волосы на макушке Мальчика. Но это уже было очевидно. Макушка была почти плоской. «Мозг не сформировался, - сказала женщина, - и ребенок не может долго жить без этого. Всего несколько недель. Мы не знаем, чем это вызвано. И мы не знаем, что с этим делать ».

Ну, были вещи, которых не знали белаганские врачи. Для этого и для всего была причина. И поскольку была причина, с этим можно было что-то сделать. Лекарство заключалось в устранении этой причины, восстановлении гармонии внутри маленького хрупкого черепа Мальчика-ребенка. Причиной этого стал оборотень, по какой-то причине потерявшийся в темноте злобного зла. Таким образом, оборотень должен умереть. Его мозг должен сморщиться, чтобы мозг мальчика-ребенка мог расти. И быстро. Быстро. Быстро. Убейте ведьму-оборотня. Беспокойство переросло в панику. Желудок сводит. Несмотря на предрассветный холод, рулон одеяла на щеке был влажным от пота.

Дробовик показался хорошей идеей - выстрелить через тонкую обшивку трейлера в кровать, где спал оборотень. Но перевертышей было трудно убить. Каким-то образом перевертыш об этом знал. Он вылетел из кровати, и дробь не попала.

Мальчик-ребенок зашевелился. Сон для него всегда был кратковременным, исчезновение сознания, которое редко длилось час. А потом снова началось хныканье. Призыв к тем, кто любил его, были костью от кости и плотью от его плоти. Началось хныканье, единственный звук в темноте. Просто звук, как у новорожденных детенышей животных. Он как бы говорил: «Помогите мне». Помогите мне. Помогите мне.