Обращенная (СИ)

взбудоражено объясняла, но из-за собственного волнения вампирша не смогла понять и этого. Однако новая фраза вызвала только новый взрыв смеха. Спустя минуту, когда он всё же смог отдышаться, пусть и с сипением, то первым делом посоветовал:

— Не стоит больше озвучивать подобных догадок, я и умереть могу. Хочешь, чтобы это случилось, принцесса?

— Я просто хочу знать. Неужели тебе так сложно мне рассказать?

— Что ж… какой момент моей жизни тебя особенно интересует?

— Твоя мать — Елена де Мэра Гияз, она из Веренделя, правильно? Но… твой отец… откуда он?

— Родом из мира вампиров — Драконелла. Я слышал слухи, будто бы много лет назад Бриан влюбился настолько сильно, что был готов отказаться от идеи захватить трон брата. Вроде как его избранница была принцессой и внезапно исчезла. Однако примерно с 1160 года отец не живёт на Земле, а больше любит находиться в Мерцелл, приезжая пару раз в год чисто для проформы. Если это и было, то, возможно, случилось раньше. Я никогда не пытался представить их союз, да и не стоит. От матери у меня теперь лишь перстень, да и тот, как выяснилось, всего лишь именная печатка отца.

Снова повисла тишина. Десса, зарывшись в одеяло, дышала тихо и размеренно. Хелли уже подумала, что она собирается заснуть, когда услышала неожиданную просьбу:

— Расскажи как ты жил до встречи со мной.

— Почему тебя это волнует?

— Просто интересно.

— Хм… ну… я был… вампиром-гастролёром. Оседлостью тогда и не пахло: проведя «представление» с публичными убийствами и пожарами, я покидал город и искал новое место. Так продолжалось почти десять лет, пока вампиры не решились действовать сами, а не полагаться на охотников, которые раз за разом терпели неудачи. Изуродованные до неузнаваемости трупы были моей визитной карточкой и до сих пор ходят легенды о «безумном маньяке». Когда кланы всего побережья объединились для того, чтобы поймать меня, это выглядело больше не как акция с чётким центром, а скорее — как попытки ублажить собственное эго. Мистерия пыталась сгладить ситуацию, однако не в её силах было договориться сразу со всеми. В итоге — каждый клан предпочёл действовать в одиночку и у меня появился просто волшебный шанс устранить конкурентов на кровь. Разумеется, это не могло продолжаться слишком долго: собрав все силы в кулак, как наместница Бриана на Земле, женщина всё-таки смогла убедить несколько кланов действовать если ни вместе, то хотя бы сообща. Они загнали меня в угол, построив ловушку: сделали вид, будто в городе господствуют охотники, а вампиры предпочитают обитать за городом. Я выбрал себе в убежища заброшенный склад, на который, чувствуя неясную тревогу, заманил несколько человек и обратил их. Новенькие были слабы, но их ярости вполне хватило бы для того, чтобы дать мне достаточно времени для побега. Однако — не срослось: «мясо» разбежалось, повредив всего парочку не особо важных представителей кланов, а мне пришлось вступить в бой. Я сжёг треть, но остальные, видя возможность поражения, навалились только сильнее. Тогда не осталось выхода, кроме как покончить с собой самостоятельно. Я обрушил здание себе на голову. Кто знал, что я выживу и в итоге всё равно окажусь в серебряной клетке, где нельзя ни шевелиться нормально, ни магию применить. Не знаю, что случилось меж вампирами дальше, но просидеть в холодном подвале пришлось довольно долго. Благо: ни один из «поймавших» не смог отказать себе в удовольствии лишний раз унизить пленника, и я мог считать дни по их меняющейся одежде. Однажды Мистерия навестила меня сама, она задавала вопросы об имени, происхождении, а потом увидела перстень и начала спрашивать про мать, старую родину и прочее. Видимо, она сообщила своему господину, тот явился так быстро, как сумел, и на следующий день меня в цепях вывели на площадь. И вот там я окончательно осознал насколько вампиры тщеславны: место ломилось от тех, кто «поймал» меня, хотя ни они, ни их многочисленные свиты, даже рядом не стояли. Бриан потребовал подтверждения личности п\через кровь и я, несмотря на всю свою ненависть к этому обряду, не смог отказать. Через сутки меня освободили и теперь, стоит мне появиться рядом, всесильный брат Короля напоминает побитую собаку и, позабыв обо всём, заглядывает в глаза. Видимо, надеется, что тот момент, когда мы стояли друг напротив друга, когда-нибудь волшебным образом испарится из памяти, оставив почтение и верность…

Сначала Хелли не поняла, почему так тихо. Под его ровную речь и приятный тембр голоса она начала засыпать, когда вдруг осознала, что дыхание Дессы вот уже несколько минут как достигло нужной глубины. Рыжая спала, совершенно не стесняясь собственной слабости.

Раздался тихий щелчок.