Обращенная (СИ)

Мина мрачно посмотрела на мужчину, который задавал одни и те же вопросы, казалось, в сотый раз. Её разместили в небольшой комнате, которая запиралась на ключ, и, несмотря на все протесты и требования, кормили через окошко. Тюремщики вообще вели себя довольно странно: едва прошла первая эйфория от спасения, она смогла здраво оценить и необычный осмотр у врача, который уделил пристальное внимание зуба, и то, как перешёптывались за спиной охранники, проводя её по пустым коридорам. Судя по всему, они действительно полагали, будто девушка была замешана в произошедшем, а не просто стала случайной жертвой. И Мина с радостью бы помогла следствия и сдалась, но… в голове словно отсутствовала часть памяти, без которой произошедшее не складывалось в единую картину.

— Значит, вы говорите, что у нападавших не было на теле повреждений?

— Да. У них не было на теле повреждений.

— И вы никак не контактировали с ними в дальнейшем?

— Нет. С того момента, как выловили меня из реки, я вообще ни с кем из прошлой жизни не контактировала. Когда мне уже освободят?

— Когда мы окончательно установим, что опасности нет.

— Что может мне угрожать?

— Не "вам". Угрожать можете вы…

Хелли собиралась уйти вечером, но у неё не было моральны сил отказать Дессе в разговоре. Разойдясь уже за полночь, они были полностью вымотаны весельем, но вампирша всё равно решила не ложиться спать. Всё ещё действующий запрет на еду уже не так выматывал, да и слух немного ухудшился: видимо, сказывался недостаток пищи.

Спустившись на исходе ночи вниз, в прихожей девушка нашла плотный плащ и, пользуясь тем, что вампиры отправились на охоту, собрала вещи, который было немного: простыня и куртка. В другое время она бы сочла подобный набор фирменным издевательством, но не сейчас, когда была готова использовать любую возможность покинуть это место. Стены давили на неё и вынуждали раз за разом возвращаться в тот день, когда солёная кровь текла по горлу, вызывая приступы экстаза. Свою единственную охоту Хелли помнила в деталях, что совсем не помогало ей отказаться от возможности снова вонзить зубы в человеческую плоть.

Нужно было попрощаться, но, уже коснувшись ручки в комнату рыжей, она ощутила невыносимое желание прижать её к стене и впиться в горло.

И Хелли ушла, не попрощавшись.

Она миновала небольшой круглосуточный магазинчик, в котором Эраст иногда покупал шоколадки, парк, из которого повеяло похотью и кровью, спортивную площадку, слабо освещённую мигающими лампочками. Дорога уходила ихгорода, полного жертв, в густой лес, исчерчиваясь первыми каплями дождя.

Часть 5

Эраст никогда не говорил ей уходить, но всё в его тоне во время последнего разговора подразумевало именно это: от совета знать своё место и даже в разговоре не касаться дел меджу слугой и господином, до напоминания о возможных опасностях. К удивлению, гремучая смесь не только не напугала девушку, но и подтолкнула к побегу. В их недолгом разговоре с Дессой она узнала о том, что вампиры предпочитают жить в густонаселённых районах, где проще найти жертву и убежище, а леса оставляют природным хищникам. Это как раз был шанс для Хелли найти новый дом без возможных неприятных соседей в виде сородичей.

"Сородичи".

Она снова произнесла это про себя и пришла к выводу, что подобное название подходит намного больше, чем помпезное "клан" или презрительное "нелюди". К тому же, так было легче разделять себя и "хищников", которые ещё могут многократно встретиться. Ей казалось, что, относись она к обращению как к затянувшейся вечеринке, ощущение общей абсурдности ситуации отступит, но оно никуда не делось.

Хелли поселилась в полузаброшенном доме на самом отшибе, с раннего утра и до поздней ночи подпирая входную дверь половинкой швабры, найденной здесь же. Она пыталась погрузиться с головой в охоту, но постоянно натыкалась на людей: в первый день столкнулась с пожилой парой, решившей выгулять собаку, через каких-то пару недель — на одинокого бегуна в наушниках. Жажда стучала в горле тем сильнее, чем ближе подходил мужчина, но, когда тело уже приготовилось к прыжку, а потенциальная жертва, повинуясь понятному лишь ей импульсу, замерла, Хелли сжала руку в кулак, продирая ногтями кожу.

И это отрезвило хищницу: инстинкты отступили, и, пока она изумлённо рассматривала небольшие капельки, выступившие на ладони, бегун успел скрыться из виду. Что-то внутри запротестовало, но девушка уже знала, как бороться — снова сжала кулак, чувствуя, как боль поднимается от самых кончиков пальцев к запястью и обрывается, словно стекая на землю алыми каплями. Зверь в сознании испуганно сжался и опустил голову.

Она победила.

Так просто.