Обращенный к небу. Книга 1

– Вот что, Чёботок, – подумав, сказал Белота. – Мне тоже не ведомо, как ты со мной будешь рассчитываться и стану ли я вообще ковать для тебя меч.

Илья хмуро смотрел в землю, вспоминая наказ Вежды о том, что без меча можно домой не возвращаться. Кузнец покачал головой, поднимаясь с колоды и подходя ближе.

– Знаешь что, удалец. Добудь-ка мне… – кузнец немного помолчал, подумав, и кивнул: – Глины. Глина мне нужна. Вот накормим тебя по обычаю, а потом и сходишь. Тут недалече. Мне и немного надо. Ну, ступай в дом. А я следом.

Он подтолкнул Илью, и тот пошёл к крыльцу. Белота задумчиво смотрел ему вслед и, когда Илья скрылся за углом, пробормотал себе под нос:

– Дела… Этот Вежда либо скряга, либо дурак, либо…

И пошёл следом за гостем в дом.

2

Яма, из которой селяне брали глину себе на потребу, находилась от села не близко. Из-за соседства с речкой, которая в пору схода снегов вышла из берегов, яму ту занесло песком да корягами, и Илья, когда добрался до неё и увидел, что ему предстояло, только обречённо вздохнул. Белота снабдил его небольшим возком с широким ремнём да заступом с лопатой, и, помолясь, Илья принялся за дело.

Он проковырялся до самой ночи и добыл глины столько, что с возка чуть не сыпалось, весь перемазался грязью да той же глиной и наломавшись, как на пахоте за день. Уже впрягшись в ремень и таща свою ношу к деревне, Илья с невесёлой усмешкой подумал, что если Белота согласится ковать меч и как плату назначит каждодневную добычу глины, то он так, пожалуй, ноги протянет.

Добравшись до дому и боясь, что впотьмах дворовый пес Белоты тяпнет его, приняв за вора, Илья был немало удивлён, когда этот самый пёс встретил его задолго, словно старого знакомца, и радостно сопровождал до самых ворот, упреждая других собак от ненужного брёха – свои, мол, всё в порядке. Илья дотащил тележку до крыльца, сбросил с плеч ремень и сел на завалинку перевести дух. Пёс ткнулся мокрым носом ему в колени.

– Ишь ты, – потрепал его по загривку Илья. – Что же ты, дурашка, чужого как своего принимаешь? Иди-ка от меня подобру, не то твой хозяин плохо о тебе подумает, скажет, мол, бестолковый пёс, ластится ко всем.

Пёс молча слушал, не двигаясь с места и заглядывая ему в глаза.

– Или ты зря не брешешь, потому как сразу хозяйских гостей примечаешь? Благодарствуй, конечно, да только навряд я желанный гость твоему Белоте. Пришёл, вишь, за мечом, да с пустыми руками. И чего только Вежда думал? Разве виданное дело добрый меч случайным приработком добыть?

Тут дверь скрипнула, и на крыльцо вышел Белота.

– Ага, вернулся, труженик, – сказал он и в его голосе Илья уловил радость, которой и в помине не было днём, когда они встретились. – Извозился, пуще борова… Давай-ка подымайся, да пойдём в баню – после работы да ещё с дороги – самое то.

Илья изумлённо поднялся, а Белота, хитро усмехнувшись, добавил:

– Завтра поглядим, нужен ли мне такой работник, как ты.

Снова отворилась дверь, и на крыльце появился мужик. Белота сказал, кивая на него:

– Гости у меня, зять вот приехал.

Немногословного зятя звали Всеслав. Парились в охотку, поочерёдно охаживая друг дружку веничками, а Илья всё раздумывал, согласится Белота ковать ему меч или скажет поворачивать оглобли. Задумал что-то старый кузнец, решил он, лёжа на полке и отдуваясь.

Уже когда вышли в предбанник и переодевались в чистое (мать Слава не забыла положить сыну в котомку новую рубаху да исподние портки), Илья спросил Белоту:

– А что, есть ли у тебя помощники?

– Есть, – кивнул кузнец, снова хитро посмотрев на Илью. – Когда плуги да подковы тачаю, помогает мне добрый парнишка. А мечи я один кую.

– Сказывали, что твои мечи самые лучшие. Как же ты их куёшь без помощника? – удивился Илья.

– Потому и лучшие, – ответствовал Белота. – Меч ковать – это тебе не лемеха тачать. Это таинство особое. Самый лучший расклад, когда на подхвате будущий хозяин меча работает. Тогда меч истинно ему предназначенным выйдет и врага одолеть поможет. И защитит не только своей стальной сущностью – всю силу Земли-матушки в таком деле явит. Когда святая битва предстоит супротив иноземного ворога, меч что тот же плуг, но не в землю обращённый, а к небу. Пахота кровавая, это верно, но когда за родной очаг бьются – такое дело богам угодно. В такой битве добрый меч всегда вдвое сильней вражьего меча да стрелы супостата.

Когда Илья вслед за Всеславом и Белотой вошёл в дом, то сразу увидел гостеприимный стол и хозяйку, сотворившую его, – младшую дочь кузнеца Славушку, что встретила его у порога, когда он только пришёл. То, что её звали, как и мать, Илье сразу понравилось, и он загадал, что кузнец в конце концов согласится выковать меч. Увидев её сейчас, Илье показалось, будто она знает о нём что-то, что ещё неведомо ему самому. Белота тоже таил в себе нечто, поглядывая на Илью, и наконец сказал:

– Ну что же, дорогие гости. Не думал я, что нынче же в моём доме будет столько радости, и – слава богам, быть посему.

Он встал перед Ильёй и низко ему поклонился со словами:

– Благодарствуй, Илья Чёботок, что дочь мою и добро от лиходеев сберег.