Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава - 2 (СИ)

Жозефина кинулась ко мне. Никакие слова мира не способны исцелить мою боль, но подруга и не пыталась. Она прижимала меня к себе, гладила по волосам и дарила тепло.

Рейнхарт

Рейнхарт

Женщин и детей отправили в дальние пещеры. Стаи оповещены об угрозе и выслали боевые отряды в помощь, но расчетное время прибытия — не менее полутора часов. За это время гром птицы вполне способны разгромить гнездо.

— Милорд, стратегически верно напасть сейчас, пока не прилетела их подмога.

Мы с бриджем стояли в смотровой башне гнезда и оценивали соотношение сил. Пять дюжин боевых драконов заняли позиции и ждали приказа. Их чешуя сверкала в лучах рассветного солнца, а сами они, исполненные решимости умереть, защищая свое гнездо, разминали крылья и точили когти.

— Эвакуация не завершена, Бридж. Я не стану нападать, пока гнездо не покинет последний ребенок. Слишком высок риск.

Три бойца личной гвардии под личиной невидимости оставались рядом, как и Бридж, а за стеной замка, во внутреннем дворе, толпились ополченцы. Юные драконы, не прошедшие боевую подготовку, не поступившие на службу и едва управляющиеся со второй ипостасью. Это те, кто отказался покидать гнездо и выразил решимость биться до конца. Бросать их в схватку с гром-птицами то же, что выставить ребенка против стрелка и надеяться, что ловкость позволит ему уклониться от стрел. Я разрешил им остаться с одной целью: если первая линия обороны падет, враг не разграбит гнездо. Ополченцы продержатся до подмоги. Первыми доберутся аметистовые, затем — хрустальные. Рубиновые с самой многочисленной армией, прилетят одними из последних, на них почти нет надежды.

— Владыка! — в башню, запыхавшись, влетел глава стражи. — Эвакуация завершена! Женщины, дети, старики и больные покинули гнездо. Ирда Райрель сообщила, что уже вылетела на помощь, Повелитель тоже выслал отряд, все стаи отправили бойцов. Мы продержимся, милорд!

Бридж кашлянул и с его губ сорвался судорожный стон.

По горизонту яркими вспышками молний, разрастался золотой пожар. Крылья новых гром-птиц ослепляли даже издалека, а их количество не оставляло и шанса на победу.

— Ми-ло-орд, — испуганно протянул стражник, указывая пальцем за окно. — Это… вы видите тоже, что и я?

— Не меньше сотни, навскидку, — сухо проговорил Бридж, стремительно бледнея.

В среднем гром-птице, чтобы встать на крыло, нужно не менее десяти лет. Единственное магическое создание, способное уничтожить дракона как коршун уничтожает мышь, порождается в момент поглощения детеныша дракона. Девятнадцать лет назад похитили чуть более десятка яиц. Откуда остальные?

Омерзительная догадка оглушила. Выходит, какие-то стаи торговали яйцами безумных драконов, не понимая, что копают себе могилу?!

— Откуда? — озвучил мой вопрос глава стражи.

— Кто-то торговал детьми, — процедил сквозь зубы, наблюдая оживление в рядах противника.

Гром-птицы, мерившие моих драконов грозным взглядом, встрепенулись, распушили перья, вспарывали воздух пронзительными криками и обрушивали молнии.

— Позволите написать Элаиз? — Бридж старался держаться, но его голос дрогнул.

— Нет.

Нам не выстоять и десяти минут. Это будет линчевание младенцев. Нас просто придут и убьют, если мы что-то не придумаем.

— Н-нет? Но… милорд.

— Нет, Бридж. Потому что ты улетишь к ней. Прямо сейчас.

— Но, владыка…

Швырнул в друга яростный взгляд и, указав на залитое золотом небо, процедил:

— От смерти нас отделяет несколько минут, а я трачу их на объяснения?! С каких пор приказ владыки ставится под сомнение?

— Вы заставляете выбирать между сердцем и долгом. Между честью и любовью. Это выбор без выбора, владыка. Я люблю Элаизу, но она, как и я — боевая драконица. Мы — на службе владыки и не стоим и медяка, если не готовы положить за вас жизнь.

Против правил, гвардейцы скинули личины и опустились на колени, демонстрируя готовность умереть за владыку.

— Идиоты. Вокруг меня одни идиоты!!!

Отвернулся к окну, пытаясь придумать хоть что-то. Стены гром-птиц не удержат, орудия — бесполезны, ничто не пробьет броню из перьев, даже драконий огонь стекает по ней как вода по маслу. Разве что попробовать выстроить магический барьер и попытаться продержаться до подмоги, но, если гром-птицы ударят одновременно, а они ударят, любой щит разлетится на ошметки.

— Что ж. Раз так — встретим смерть с гордо поднятой головой. Покажем всему миру, кто хозяин неба над Норией!

Пытаясь подбодрить солдат, я понимал, что веду их на смерть.

"Инмааш. Ты понимаешь — это мой последний бой. Я должен снять тебя, чтобы уберечь Шаамни и мою шайри".

"Было честью знать тебя, Рейнхарт", — отозвался браслет, снимая блок.

Улыбнулся и, закрыв глаза, возродил в памяти образ Арианы. Жаль, так и не успел сказать ей, что она хоть и та еще отрава, но забралась мне в самое сердце и прочно там застряла, как заноза. Но доставать эту занозу совсем не хочется.

"Я тоже люблю тебя, шайри. Прощай".

Инмааш негромко щелкнул, и я протянул браслет главе охраны.

— Отнесите в сокровищницу. Опечатайте ее, как следует, чтобы гром-птицы не успели разграбить артефакты.