Читаем Обратная сторона полностью

Вечно зашуганный Заяц, опасаясь встрять снова на жетоны, вскочил и вытянувшись в струнку, сам не понимая, что несет, заорал:

— Рад стараться.

Вся палатка, включая командира, зашлась диким хохотом.

Отсмеявшись, Странник снова обратился к Зайцу:

— Молодец, боец, уберег машину. А то, ты б еще прямо в окоп к Хаттабу на ней заехал. Ты же никогда команд не слышишь.

— Итак, что мы имеем, — Странник глянул на настороженные лица молодых бойцов и не смог скрыть улыбку. — В общем, ребята, все не так уж и плохо. Бои в Аргуне и окрестностях закончились. Хаттабу удалось нанести федеральным силам болезненный урон, но ни один объект не был захвачен. Свой замысел по деблокированию Грозного они не смогли реализовать. Наши отличились: быстрая реакция на действия противника, отличная связь и взаимодействие. Боевики понесли большие потери, перечеркнувшие все их успехи на дорогах у Аргуна, и отступили.

— Надеюсь, вопросов нет? А то я уже заебался тут перед вами распинаться. — Под дружный смех парней Странник направился к выходу, но на минуту задержался и произнес. — Только расслабляться не стоит, мужики. Кто знает, сколько всего впереди!

«Все как в фильме «Взвод» — подумал я. — Решительное наступление на позиции морпехов в самом конце картины. Отступать некуда. Бойцы принимают огонь на себя. Эпично, ничего не скажешь!»

Мы все были взволнованы. Ведь в Гудермесе наше подразделение являлось самым большим, и удерживать город, по всей вероятности, предстояло нам.

Кроме нас в части стояли несколько десятков собровцев и омоновцев. Все приготовились, проверили еще раз экипировку, переставили технику в разные сектора. Заблокировали одним из БТРов въездные ворота.

Посты ночью были усилены.

Но прошел день, а затем еще один, а нападения так и не последовало. Облом!

СЕРЖАНТЫ ИЗ УГСН

В сержантском взводе оставался мой товарищ Паша. Мы уходили на службу из одного военкомата, он был в числе тех шести человек, что попали в команду вместе со мной.

Паша был спортсменом, и его определили в сержантский взвод. Мне всегда казалось, что эти ребята когда-нибудь расскажут на гражданке, как духи «сушились на крокодилах», а они брали штурмом краповый берет, мы же, тем временем, будем рассказывать про других духов, злых и бородатых, которые хотели нас убить. Так оно и вышло, правда, были и исключения!

Я очень удивился, увидев Пашу в Чечне. «Вот молодец», — подумал я. Паша был в третьей группе в бою девятого января. Они находились с другой стороны дороги и прикрывали нас оттуда. По ним также работал пулемет противника, к ним летели ВОГи. Паша и пулеметчик из третьей ГСП с двумя контрактниками отходили последними.

Еще один сержант, который выходил вместе со мной на спарринги в Нальчике, оказался в Чечне. Он принял участие в этом бою, был награжден орденом мужества за то, что вытаскивал раненого водителя из горящего БТРа. В общем, сержанты из УГСН увидели и на собственной шкуре прочувствовали то, к чему они все это время готовили молодых бойцов. Полезный опыт, что ни говори! Зарубиться в бою, отдохнув от всей этой монотонной муштры!

28.02.2000

Рано утром мы выдвинулись всем отрядом в горную часть Чечни, где должна была проводиться большая зачистка. Погода стояла изумительная. Тихая, спокойная, безветренная. За эти дни выпало много снега и он накрыл все белым одеялом.

Мы проехали через Джалку, где месяц назад у нас был бой с Хаттабом и пошли в сторону Шали. В тех местах скопилось много подбитой техники — обгоревших грузовых автомобилей. За блокпостом «Отвага» стоял подбитый БТР с открытыми задними люками.

Мы ехали по серпантину между невысоких холмов в сторону гор, туда где укрылся Противник. За несколько часов добрались до Сельментаузена, небольшого горного села. Оно разделялось на две части: нижний и верхний Сельментаузен, которые соединял мост. В окрестностях скопились войска. Село окружили десантники. На зачистку пошло, около трехсот человек из спецназа Техника десанта была отправлена куда-то в горы, где благополучно застряла в снегу.

Мы на своем БТРе потихоньку заехали в населенный пункт. Мне бросился в глаза один интересный забор, возведенный вокруг крепкого кирпичного дома. Вместо столбов в заборе были выстрелы от птуров. Я еще подумал: «Вот это я понимаю! Вот это дизайн!» Очень уж «атмосферно» забор был выполнен.

Зачистка шла спокойно, ничего необычного не происходило. Подозрительных людей переписывали и отпускали, все было тихо. Бойцы СОБРа осматривали каждый дом и, задав все полагающиеся вопросы, шли дальше. Закончили около четырёх часов вечера.

Завершив работу, вышли на исходную. А затем еще раз проехали мимо этого забавного забора из птуров. Я подумал еще, что, видимо, трубы здесь в большем дефиците. А вот пустых туб от выстрелов — сколько угодно. Мы собрались на выезде из села, и ждали, когда остальные группы подтянутся к нам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Генерал без армии
Генерал без армии

Боевые романы о ежедневном подвиге советских фронтовых разведчиков. Поединок силы и духа, когда до переднего края врага всего несколько шагов. Подробности жестоких боев, о которых не рассказывают даже ветераны-участники тех событий. Лето 1942 года. Советское наступление на Любань заглохло. Вторая Ударная армия оказалась в котле. На поиски ее командира генерала Власова направляется группа разведчиков старшего лейтенанта Глеба Шубина. Нужно во что бы то ни стало спасти генерала и его штаб. Вся надежда на партизан, которые хорошо знают местность. Но в назначенное время партизаны на связь не вышли: отряд попал в засаду и погиб. Шубин понимает, что теперь, в глухих незнакомых лесах, под непрерывным огнем противника, им придется действовать самостоятельно… Новая книга А. Тамоникова. Боевые романы о ежедневном подвиге советских фронтовых разведчиков во время Великой Отечественной войны.

Александр Александрович Тамоников

Детективы / Проза о войне / Боевики
Война: Журналист. Рота. Если кто меня слышит (сборник)
Война: Журналист. Рота. Если кто меня слышит (сборник)

ЖурналистРасследуя странное самоубийство лучшего друга, Андрей Обнорский оказывается на Ближнем Востоке, где попадает в водоворот кровавых событий. Пытаясь разобраться в причинах трагедии, он слишком много узнает о деятельности наших спецслужб за рубежом. Теперь перед ним два пути – сотрудничество или смерть…РотаЕго зовут – капитан Числов. Он воюет на территории Чеченской республики. У него, как и у его товарищей, мало стимулов рисковать жизнью. У него нет денег, нет квартиры, нет семьи…Его предают и там, в бою, и здесь – в мирной, обычной жизни. Об этом ему скажет очень красивая и очень богатая женщина далеко от войны, в прекрасном и безопасном Петербурге.Но у него есть честь.Честь русского офицера?десантника. И если мы можем гордиться своей армией, то благодаря ему и его боевым товарищам.Если кто меня слышитВ романе впервые представлена подробно выстроенная художественная версия малоизвестного, одновременно символического события последних лет советской эпохи – восстания наших и афганских военнопленных в апреле 1985 года в пакистанской крепости Бадабер.Впервые авторская версия описываемых событий исходит от профессиональных востоковедов?практиков, предложивших, в том числе, краткую «художественную энциклопедию» десятилетней афганской войны. Творческий союз писателя Андрея Константинова и журналиста Бориса Подопригоры впервые обрел полноценное литературное значение после их совместного дебюта – военного романа «Рота». Только теперь правда участника чеченской войны дополнена правдой о войне афганской. Впервые военный роман побуждает осмыслить современные истоки нашего национального достоинства. «Если кто меня слышит» звучит как призыв его сохранить.

Андрей Константинов , Борис Александрович Подопригора

Проза о войне
Дым отечества
Дым отечества

«… Услышав сейчас эти тяжелые хозяйские шаги, Басаргин отчетливо вспомнил один старый разговор, который у него был с Григорием Фаддеичем еще в тридцать шестом году, когда его вместо аспирантуры послали на два года в Бурят-Монголию.– Не умеешь быть хозяином своей жизни, – с раздражением, смешанным с сочувствием, говорил тогда Григорий Фаддеич. – Что хотят, то с тобой и делают, как с пешкой. Не хозяин.Басаргину действительно тогда не хотелось ехать, но он подчинился долгу, поехал и два года провел в Бурят-Монголии. И всю дорогу туда, трясясь на верхней полке, думал, что, пожалуй, Григорий Фаддеич прав. А потом забыл об этом. А сейчас, когда вспомнил, уже твердо знал, что прав он, а не Григорий Фаддеич, и что именно он, Басаргин, был хозяином своей жизни. Был хозяином потому, что его жизнь в чем-то самом для него важном всегда шла так, как, по его взглядам, должна была идти. А главное – шла так, как ему хотелось, чтобы она шла, когда он думал о своих идеалах.А Григорий Фаддеич, о котором, поверхностно судя, легче всего было сказать, что он-то и есть хозяин своей жизни, ибо он все делает так, как ему хочется и как ему удобно в данную минуту, – не был хозяином своей жизни, потому что жил, не имея идеала, который повелевал бы ему делать то или другое или примирял его с той или другой трудной необходимостью. В сущности, он был не больше чем раб своих ежедневных страстей, привычек и желаний. …»

Андрей Михайлович Столяров , Василий Павлович Щепетнев , Кирилл Юрьевич Аксасский , Константин Михайлович Симонов , Татьяна Апраксина

Фантастика / Научная Фантастика / Попаданцы / Стихи и поэзия / Проза о войне