Обратная сторона Юпитера

– Дядь Ари, смотри! – Аве с ужасом тыкала куда-то в его сторону.

Арес огляделся. О, ужас! У него не было правой руки, на её месте зияла дыра. А там, где плечо сочленялось непосредственно с бицепсом, была ровная поверхность, как отрезанный лазерным ножом кусок химической колбасы.

– Это что за… Доигрались. Ну кому я теперь такой безрукий нужен? – Арес в бессилии осел на колени.

– Ну не бойся, дядь Ари, мне нужен, не расстраивайся. Помнишь анекдот, как Дженптурцу с двухметровыми семенными железами делали операцию по укорачиванию? Не помнишь? Так вот, сделали ему анестезию, он как полагается уснул. Просыпается, железы на месте, а нижних конечностей нет. Рядом стоит, улыбаясь, самка-хирург. Он как тут заорёт: «Что вы наделали!». А она ему: «Не пугайся, милый, да я тебя с такими железами буду вечно на верхних конечностях носить!», а тот ей в ответ: «Ах ты, прокисший плод дуриандра! Они же не плодоносят!»

– Очень жизнеутверждающе, особенно в данной ситуации, – Арес расстроено пригорюнился.

– Да ладно, опять ты за своё, дядя Ари, не бойся. Я готова назвать всё слово целиком!

Аве стала с бешеной скоростью вращать золотую секиру. Буквы полетели в воздух с огромной скоростью, звеня, хлопая и сияя. Она крутила её так быстро, что даже не было видно ни рук, ни орудия. Всё слилось в одно огненное колесо. И вот, наконец, в воздухе, сияя и звеня как сталь, вырисовалось слово:

ЛАБИРИНТ

После чего огромные чёрные двери начали медленное движение вперёд, навстречу Аресу и Гелке. Зазвучал похоронный гимн Юпитера.

– Э, хорош! Слухи о нашей смерти весьма преувеличены! – недовольно ругнулся Очищенный.

*****

Открывающееся нечто или ничто за порталом всосало безрукого Ареса и Гелку в воронку и выплюнуло в неизвестность. Спустя несколько секунд свободного полёта, они оказались перед каменной стеной с единственным промежутком для входа, у которого стояло невероятного вида существо, ростом не менее трёх арпарсов, с телом перехимиченного качка, натуральной хрякобычьей головой и на хрякобычьих же копытах. Существо пускало из носа клубы пара и разъярённо било копытом об пол, поигрывая полутораметровой палицей, как песчинкой. Арес вытянул перед собой внезапно отросшую руку, сжал и разжал на ней пальцы. Правду говорят на Юпитере: «Нет зла без добра, как нет тьмы без света». Он почесал место, в котором буквально недавно конечность было ампутирована.

– Эк как тебя распёрло, дяденька! Ты на хрена ж столько юпиболиков сожрал? Смотри, совсем юпитерианский облик потерял. Ни дать, ни взять полиаморф, – Ева спряталась за Ареса.

– Что надо Вам, смертные? Зачем нарушили мой покой? – загудел человек-хрякобык, пережравший гормонов роста.

Он стукнул об пол палицей так, что всё вокруг затряслось.

– Да видите ли в чём дело, многоуважаемый человек-хрякобык, или как прикажите Вас называть?

– Я МИНОТАВР-Р-Р! – зарычал бычий цепень – культурист, готовый растерзать пришельцев на месте на мелкие клочки.

– Вот-вот! Глубокоуважаемый комрадогеноссе минотавр, Ваше превосходительство! У нас тут, понимаете ли, небольшое раздвоение личности, а ещё мы ненароком поменялись телами и совершенно случайно попали в параллельную реальность. И вот как бы нам всё вернуть на свои места? – Арес проявил все чудеса дипломатии, изъясняясь на высокопарном, по его мнению, языке, достойном Энтропа Юлия Юпитерского.

– «Земной свой путь пройдя до половины,

Вас надо оторвать от пуповины,

Осколки зеркала чтоб воссоединить,

Должны вы в лабиринте победить!»

– Э, батенька, да вы стихоплёт! Да ещё и шестиступенчатым ямбом изъясняться изволите! Но и мы, так сказать, не лыком шиты.

Арес вступил с хрякобыком в поэтическую дуэль:

– «Не будет ли любезен

Хряк бычеголовый сей,

С бицухою качка

И мозгом микрокана,

Препроводить нас

Быстро, без изъяна

В тот лабиринт,

Что в суматохе дней

Укажет путь нам поздно или рано.»

Арес глубоко поклонился.

– О! Сам от себя не ожидал. Какое чудное стихотворение получилось, достойное пера великих мастеров, – Путешественник явно остался доволен своими способностями в стихосложении.

– Ты кого бычеголовым назвал, смерд? И что там про мозг микрокана лепишь? – что-то подсказывало, что минотавр не оценил красоту Аресовой поэмы.

Он схватил палицу и, размахивая ею над своей хрякобычьей головой, на всех парах понёсся к нашим друзьям, явно не для того, чтобы напоить их голубым вином из чаандровых плантаций.

– По моей команде делаем кувырок-переворот с двух сторон и уходим в лабиринт, – шепнул Арес Аве.

Как только качок-переросток с хрякобычьей головой пересёк мысленную плоскость, чётко рассчитанную Аресом, он кивнул Аве и они синхронно, как два дельфина, прыгнули вперёд, с двух сторон от него. Друзья выполнили кувырок через голову, так, что медлительный увалень даже не успел понять, что происходит, и молниеносно оказались за его спиной. Минотавр, после того как по инерции пролетел несколько метров, остановился и недоуменно развёл перекачанными руками.

– А теперь сыграем в игру «Попробуй, догони!». Вперёд, свинобычара, что встал-то, догоняй, не ленись! – прокричал на бегу Арес.