Обратная сторона Юпитера

Больше всего мне нравится система планирования нашего Управления. Это, кстати, гениальное изобретение предыдущего его Шефа. Каждый сотрудник делает ежедневный план, потом ежедневный отчёт о плане, затем еженедельный план и отчёт по нему, ежемесячный, ежеквартальный и ежегодный. Каждый пункт плана строго контролируется аудиторами и руководителями, а уровень планирования иногда повышается аж до уровня ежечасного, если вдруг попадается как-то слишком рвивая душонка, которая начинает, как та новая метла, изображать активную деятельность. Если почитать эти планы, то становится понятна их бессмысленность, так как 99% пунктов составляет собственно само планирование, совещания по промежуточному контролю за планированием, контроль выполнения планирования и плановый контроль планов. Это такой своеобразный аттракцион, к которому души привыкают, попадая в его карусель, и, что характерно, их поганой метлой потом не выкуришь из этого замкнутого круга, так они с ним сродняются.

*****

Управление в ходе своей «деятельности» производит огромное количество документов, ну а куда идёт всё это море ненужной, исписанной и напечатанной на пишущих машинках бумаги, как вы думаете? О, это уже выдающееся открытие одного из наших градоначальников, Амадея Мануйловича Клементия-Мусоргского. Вся эта уйма тонн бумаги, указаний, приказов, записок и писем обретает вторую жизнь. Она поступает на Фабрику по переработке вторсырья, где работает оставшаяся часть наших пассажиров. Часть её идёт в топки паровых механизмов нашего элеватора, из части мы изготавливаем те самые черные мешки, которые некоторые, как и вы, видите в очереди усопших. А из прессованной бумаги мы делаем отличный строительный материал для наших временных домов. Да-да, господа, неужели вы думаете, что наши дома сделаны из настоящего кирпича, мрамора или дерева? Нет конечно, это всего лишь бумажные декорации из прессованной бумаги, ведь все мы – всего лишь актёры в театре смерти, и всё здесь временное, нет ничего постоянного. Завтра место вашего покорного слуги займёт другой инспектор, ведь их огромное количество – Эркюль Пуаро, Мисс Марпл, Анискин, отец Браун, комиссары Мегрэ и Жан-Батист Адамберг. Да, друзья, за каждое место в нашем городе конкуренция очень большая. Все цепляются за жалкие обрывки этой иллюзии жизни.

Гена Лестрейд смахнул слезу, как будто вспомнил про неизвестность завтрашнего дня и своё весьма туманное и явно бесперспективное будущее.

– На Фабрике днём и ночью, в несколько смен, идёт работа по переработке созданной в Управлении бумаги. Там никогда не гаснут огни, а расположена она в так называемом «промышленном районе». Да вон, гляньте в окно, видите высокие трубы и градирни? Это она и есть, наша Фабрика. На ней постоянно, как это лучше сказать… «кипит жизнь», точнее смерть, ну, как хочешь её назови. Там, друзья мои, муравейник нисколько не хуже Управления, а размеры Фабрики ещё, пожалуй, и побольше будут. В её цехах всегда разрабатывают технологические карты, везде снуют инженеры, начальники цехов, упорно работают рабочие, гудят станки и плавильные печи. Весьма интересное место, к слову сказать. На Фабрике обитают и проводят время почти все оставшиеся пассажиры, которым не нашлось места в больнице и Управлении.

Кстати Шеф Управления и Директор Фабрики всегда спорят между собой – кто же их них главнее. Курица или яйцо. Кто кем управляет. Смех, да и только. И ведь реальная война между ними идёт. Но, чем бы душа не тешилась, лишь бы занята была, а чем бесполезнее и бессмысленнее её труд, тем более значимой и важной она сама себе кажется.

*****