Обратная сторона Юпитера

Без тени стеснения он снял аккордеон, водрузил его на табуретку и надел на голое мускулистое тело передник кухарки, который, по удивительному стечению обстоятельств, спереди содержал на себе фотографический оттиск обнажённого мужского тела в полную величину.

– Смотри-ка, всегда мечтал о таком, сидит как влитой, – расхохотался Холмс.

– Дарю, – поспешил полизоблюдствовать инспектор.

Он привычным жестом достал из холодильника пару белых яиц, разжёг огонь на плите, подставил сковородку, взял нож и ловким движением руки расколов первое яйцо, быстро его перевернул над раскалённой посудиной. Каково же было удивление всей нашей троицы, когда вместо сырого яйца, которое должно было по всем законам физики, смачно, с сочным шипением, разлиться по сковороде, из яйца грустно вывалился круглый шарик твёрдого желтка, который запрыгал по сковороде как теннисный мяч.

– Бывает же такое, – удивился Ватсон.

– Да, вот загадка природы… Это у вас в Мёртвом городе всегда так, или только если на ночь выпить? – удивлённо воскликнул Шерлок.

– Да я и сам в шоке. Чудеса, да и только, – остолбенело, непонимающим взглядом Лестрейд следил за прыгающим по сковородке мячиком яичного желтка.

– У тебя, Генка, из яиц на сковородку разве что курицы только не выпрыгивают, – сострил Холмс.

Друзья дружно заржали. Секрет Лестрейдовского яйца оказался прост, как всё гениальное. Кухарка с вечера наварила яиц, потому что не ожидала, что хозяин их попробует самолично пожарить, и Лестрейду для яичницы досталось вместо сырого яйца варёное. Чудес на свете не бывает, но бесспорно вышло весело.

Друзья ещё похмелились, обрели человеческий вид, изволили откушать Генкиных разносолов, яств и деликатесов и окончательно пришли в себя.

– В Бристоль, друзья! – воскликнул жаждущий движухи, соскучившийся по активности Холмс и вскинул вверх руку с огромным кухарским ножом, каким обычно разделывали индюшку на Рождество.

Выглядел он в этот момент как завзятый спартанец – абсолютно нагой, в переднике с нарисованным голым телом, и с поднятым вверх, наподобие «Идущие на смерть приветствуют тебя!», кухонным ножом, похожим на короткий римский меч.

– Нас ждут великие дела! Встречаемся через полчаса внизу. Лестрейд, вызывайте полицейский кэб.

– Да, уж… – изрядно сомневаясь в великости дел Холмса, пожимая плечами закивали Ватсон и Геннадий.

Троица разошлась по своим комнатам, приняла утренние туалеты, одела чистые повседневные наряды, с вечера, точнее с утра, бережно почищенные служанками, и обулась в начищенные до блеска ботинки. Исключение составил инспектор, который, как всегда, был в неизменных сандалиях и гетрах. Все трое спустились вниз, ко входу в дом инспектора. Холмс сиял и был как франт одет с иголочки. Чистый, как новенький, кожаный плащ, отглаженный фрак, белейшая как снег мужская сорочка с высоким, накрахмаленным воротником, кожаная ковбойская шляпа и звезда шерифа на груди. Красавец-мужчина, в самом расцвете сил. Лестрейд и Ватсон смотрелись на его фоне далеко не столь блестяще, но тоже в целом составляли собой солидный антураж. Жаль только, что были они в сознании Холмса всего лишь сопровождающими его «пятнами».

Глава 43. Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего не бывает потаённого, что не вышло бы наружу.

– Что с Вами, Холмс, очнитесь!

Глаза детектива раскрылись и первое, что он увидел перед собой, были лица испуганных Ватсона и Лестрейда, активно машущих на него руками, пытаясь создать движение воздуха. Далее он сфокусировал взгляд мимо них и увидел удивительно голубое небо. Совершенно без единого облачка. Увидел солнце. Тёплое солнце, источавшее на него струи света.

– Ну вот опять. Холмс, да придите же в себя! – Лестрейд начал больно хлестать его по щекам.

Взгляд Шерлока вернулся к контурам друзей в лучах света. От шлепков Лестрейда становилось неприятно, и он больно перехватил его руку, сжав ладонь своей железной хваткой.

– Ну слава Вам, ядра Юпитера! Холмс, Вы вернулись, а то мы уж думали всё, Крачун Бабай Вам настал! – Ватсон смахнул скупую мужскую слезу от умиления.

– Слухи о моей смерти были весьма преувеличены. А что, собственно, произошло? Я как будто выпал из реальности и, честно говоря, до сих пор не могу в себя прийти. – сыщик тряс своей интеллигентно-интеллектуальной головной и тёр обеими руками глаза.

– Да тут такое было, такое было, дорогой мистер Холмс! – наперебой загалдели Ватсон и Лестрейд, – Вы вдруг прямо в кэбе бухнулись в обморок, как припадочный, и начали, словно как бы растворяться, становится прозрачным…

– Вот-вот, – перебивая Ватсона тарахтел Лестрейд, – а вместе с Вами всё вокруг, как будто поплыло в каком-то мареве. Всё, буквально всё – дома, дорога, люди… И даже мы с драгоценным Ватсоном стали буквально таять на глазах. У меня вон пропали ноги, руки, у Ватсона исчезла голова. Всё начало улетучиваться в какой-то загадочной дымке.

Шерлок, пока ещё не совсем понимая кто он и где, переводил взгляд с инспектора на доктора.