Обратная сторона Луны (СИ)

Узкие плечи перед ним на секунду расслабились, опустились, казалось, Тимур всего лишь склонился к раковине, чтобы перевести дыхание, а потом Тим почувствовал себя самым большим идиотом на свете. Потому что Тимурова рука в одно мгновение метнулась к столовым приборам, удачно расположившимся в стойке прямо над раковиной, и уже через секунду кончик лезвия упирался Тиму в шею, натягивая кожу под подбородком. Антипов нервно сглотнул.

Тимур смотрел на него исподлобья, по лицу стекали капли воды и прятались в порядком намокшей и без того футболке, тёмные волосы прилипли ко лбу, свободная рука была сжата в кулак, чтобы, видно, унять дрожь, потому что та, в которой был зажат нож, буквально ходила ходуном. Взгляд всё ещё красных глаз в первое мгновение едва улавливал происходящее, но через какое-то время прояснился, засквозил едва заметный интерес. Страха не было и в помине. Тимур внимательно ждал, и как только Тим снова скосил глаза на лезвие и поспешно вернул обратно, тонкие тёмные брови взметнулись вверх, а уголок рта дрогнул.

– А что такое? – Тимур склонил голову набок. – Мы боимся лезвий?

– Нет, – сглотнул Тим, и кадык на секунду встретился через тонкий слой кожи с острием, а потом он почему-то не придумал ничего получше, чем просто сказать правду, – мы боимся крови.

Тимур такого откровенного признания явно не ожидал, и появившаяся было ухмылка сошла на нет. Тим буквально слышал его мысли, как тот просчитывает собственные возможные пути к отступлению, и считал вместе с ним: дёрнется к выходу, контакт лезвия с Тимовой шеей исчезнет, и тот перегородит ему выход до того, как он успеет моргнуть; продолжит стоять – и в какой-то момент банально потеряет бдительность. Оставался только один выгодный, как казалось Тимуру, вариант – надавить посильнее. Да, может, не убьёт, но задержит. Если бы он поступил именно так, Тим не смог бы его даже укорить в явно правильном выборе, но Тимур почему-то выбрал первый, и естественно прогадал.

Как только омега сделал шаг в сторону выхода с кухни, Тим сорвался с места и через секунду уже подпирал плечом внешнюю дверь. Изнутри сначала раздался отчаянный вой, а потом дверь нехило дрогнула под весом бросившегося на неё Тимура.

– Выпусти меня, сволочь! – орал он и продолжал биться о дверь.

А Тим словно окаменел весь. Прижался к ней сначала лбом, а потом и всем телом приник, переводя дыхание, и вздрагивал от очередного удара с той стороны. Тимур не замолкал, не останавливался, и подходящий образ вместе с нужным воспоминанием возникли сами собой.

Костян как-то, когда они были маленькими, показал ему видео. В шутку, чтобы испугать Тима или просто похвастаться найденной в сети жестью. На кадрах был запертый в клетку пёс, который явно был болен бешенством – так гласил заголовок. Животное отчаянно пыталось вырваться из заточения любым способом, раздирая о ржавую рабицу лапы и морду в кровь, невзирая на явную боль и тщетность попыток, методично набрасывалось на клетку снова и снова. В какой-то момент пёс вцепился пастью в решётку, но та не поддалась и четыре клыка оказались вырваны с мясом на очередном резком движении, но тот даже не обратил на это внимание, и продолжил вырываться и калечить себя. И сейчас этот образ окровавленной пасти и валяющихся в грязи белых клыков выкинуть из головы никак не получалось, потому что Тимур за дверью совершенно чётко напоминал именно этого пса.

Тот словно почувствовал, что Тим думает о нём, и ужасающие звуки в ту же секунду оборвались, уступив место тишине. Тим отчего-то затаил дыхание вместо того, чтобы облегчённо выдохнуть, и прижался ухом к неприступному дереву. Наверное, поэтому очередной удар с ноги прошёлся оглушающим звуком прямо по позвоночнику, осев где-то в сжавшемся вмиг сердце.

– Я знаю, что ты там! – выкрикнул в очередной раз Тимур и ударил по двери снова. – Слышишь?! Выпусти меня! Если ты сейчас же меня не выпустишь, Антипов, я клянусь тебе, слышишь?! Я превращу твою жизнь в ад!

========== Часть 3 ==========

Тимур успокоился только через три часа – устал. Тим всё это время был одними ушами и слышал, как дыхание его тяжелеет, удары становятся слабей и реже. И тем не менее, когда обессиленное тело с обратной стороны двери привалилось к ней, а потом сползло на пол, Тим не сразу решился схватиться за ручку и потянуть на себя.

Надо было, наверное, тупо запрыгнуть в тачку и свалить. Свалить и никогда больше не возвращаться сюда, забыть дорогу, переключиться на решение реальных проблем. Но, чёрт побери! Даже такая слабая, поверхностная связь выкручивала нервы уже сейчас. Одно лишь беспокойство за сохранность пары вызывало сокращения желудка едва не до блевоты, чего уж говорить про желание схватить ослабевшее тело Тимура, прижать к себе, прямо как тогда, в самом начале их недолгой схватки, и больше никогда-никогда не отпускать. Надо было не позволять этому гадкому, абсолютно иррациональному порыву завладеть разумом, но Тим не мог заставить себя сделать хотя бы один шаг назад в сторону остывшей уже машины.