Обратная сторона Луны (СИ)

Ну почему, почему это всё должно было произойти именно с ним?! Тим несдержанно застонал, а затем сам же зажал себе ладонью рот и прислушался, не очнулся ли на другой стороне Тимур. По доносившемуся ровному дыханию стало понятно, что нет, поэтому Тим всё же потянул дверь на себя, и к ногам, как только открывшийся проход позволил, прислонилась худая спина. Дальше действовать получалось буквально на автомате: он просунул руки под мышками и подтянул Тимура вверх, перекинул через плечо и вбежал по лестнице на второй этаж, толкнув ногой дверь в спальню. Просто сбросить тело на кровать и запереть дверь Тим тоже не смог. Футболка была насквозь мокрой до сих пор, джинсы подозрительно сильно липли к ногам, и, как только Тим прощупал ткань, тоже оказались влажными. Пахли только Тимуром, а, значит, намокли ещё тогда, когда Тим окатил его водой в сарае, да так и не высохли – в доме было не слишком тепло для этого. Только после этого Тим вспомнил, что привёз вещи Тимура, и те должны были быть сухими.

Сбегать за ними до машины и обратно Тим смог только когда стянул с отключившегося Тимура всё до трусов, а самого его засунул под одеяло. На глаза попались сбитые в кровь костяшки пальцев, но обрабатывать их сейчас Тим не решился – боялся разбудить болью от спирта на ранах.

Даже привести дом в порядок нормально не получалось – всё время тянуло наверх: заглянуть, узнать, удостовериться, что Тимур там, не сбежал, не выпрыгнул голым в окно. Поэтому приходилось отвлекаться, проверять, а потом снова возвращаться к растапливанию печки, переносу вещей и продуктов в дом. К тому моменту, когда на плите кипела вода для пельменей, и Тим с не присущей ему осторожностью вываливал полуфабрикаты в кипяток, половица в соседней комнате знакомо скрипнула.

– Хозяюшка, – едко протянул вставший в проходе Тимур.

Тим не хотел оборачиваться, до последнего боролся с этим постыдным от его силы желанием, но ему редко отказывали в его желаниях, он сам себе ничего не запрещал и подавно, поэтому считать пузыри в кипятке стало невыносимо, как только запах пары проворно забрался в ноздри. А стоило только сделать вдох, как в отражении половника он заметил желтоватые всполохи собственных радужек. Тим мысленно приготовился в новому раунду и развернулся одним слишком быстрым для человеческого глаза движением и замер.

Тимур стоял в проходе и выглядел… адекватным, хоть и настороженным. Тим даже растерялся немного из-за того, что тот оказался одетым, а не спустился на кухню в том виде, как его оставил Антипов. Да и на оборванца Тимур совсем не походил, каким казался двое суток назад. Вместо мешковатой олимпийки и заношенных джинсов, стройные ноги были затянуты в песочного цвета штаны, сверху была накинута какая-то странная конструкция из кардигана и джемпера. Лицо впервые выглядело здоровым: без опухших век, красных зрачков, посиневших губ или бледно-зелёного тона кожи. Тиму как-то сразу стало понятно, почему его волк остановил выбор именно на нём – он даже без этой чёртовой связи мог на всё это повестись, на Тимура мог повестись, как пить дать. Конечно, взгляд в тёмных глазах не давал возможности сильно обманываться, сквозя ненавистью. Тим эти байки про связь с парой терпеть не мог именно из-за этой дурацкой возможности влюбиться в человека да так и остаться не у дел, лишь потому что твой человек не влюбится в тебя в ответ, а теперь и сам влип по самое не балуйся. Нет, он, безусловно, понимал чувства Тимура какой-то частью рационального сознания, вот только вины не чувствовал – не умел.

Вода в кастрюле шумно начала плеваться кипятком, и Тимур на долю секунды позволил взгляду с интересом скользнуть Тиму за спину, но потом всё же вернулся, а самому Тиму этого хватило, чтобы вытянуть себя из болота собственных мыслей и сделать приглашающий жест рукой.

Тимур отлепился от косяка и плавно обошёл стол, чтобы сесть на предложенное место, не прерывая зрительного контакта. Тим решил расценивать это как страх, хоть в самом взгляде его и не было видно. Сам же он от этой мысли расслабился, ну и пусть пялится, пусть боится, зато с ножом не бросается и не пытается сбежать, пока пельмени ловко прыгают по тарелкам.

– Извини, что полуфабрикаты, не хочу готовить, – Тим поставил обе тарелки на стол и сел напротив. Хотел ещё что-то сказать, но слова застряли в горле, когда в глаза бросилась запёкшаяся кровь на чужих костяшках.

Тимур проследил за его взглядом и понимающе, но словно себе, кивнул, тут же убрав руки за спину.

– Надо обработать, сейчас вернусь, – выдавил из себя Тим, – в тачке вроде была аптечка.

Сдержать темп человеческой скорости снова не получилось, и как только он оказался за порогом, то не удержался от того, чтобы сгорбиться чуть ли не пополам, уставив руки в колени. Надо было поглубже вдохнуть и подольше растянуть ядовитый выдох. Господи, ну почему от увиденного стало так больно?! Это ведь не он, не он, тут уж точно не он виноват, тогда какого хрена?..