Обратная сторона. Невидимый мир

Чарльз, рука которого всё ещё была зажата между моих бёдер, вытянул пальцы, чтобы добраться до сокровенной точки. Я повернулась к Михаилу, чувствуя, как горят мои щёки, и почти пропищала:

– Да, о-очень.

– Вот и хорошо. Ты не бойся, мы поладим!

Я энергично закивала, чувствуя, как пальцы Чарльза ласкают меня через тонкую ткань белья. Хитрый лис теперь даже не скрывал своей ухмылки. Я полностью отдалась ощущениям, которые дарили его руки. Но стоило мне расслабить ноги, как Чарльз тут же убрал ладонь, лишая меня возможности получить удовольствие.

Он вернулся к обеду как ни в чём не бывало. Дрожащими пальцами я потянулась к стакану с водой, думая лишь о том, как отомстить ему. Краем глаза я заметила, что Михаил ухмыляется, глядя на Чарльза. Волна негодования поднималась внутри меня, но я, подавив его, повернулась к соседу:

– Эй, Михаил… – получилось слишком резко и громко. Михаил, активно орудующий вилкой, поднял на меня глаза. – Чем тут можно заняться в свободное время?

– О, тут много всего интересного можно найти. Здоровяк, например, любит вышивание, – Чарльз с ухмылкой вскинул брови.

Михаил шутливо погрозил Чарльзу кулаком, а я игриво положила ладонь на плечо соседа, ощущая, как его мышцы напряглись.

– Очень интересно! Обязательно к тебе присоединюсь, когда будет время.

– Хочу на это посмотреть.

Михаил, Чарльз и даже Франклин захихикали. Показав Чарльзу язык, я принялась за еду.

Продолжение истории здесь.

Остановить его

Я незаметно положила свою руку на его и, взглянув на Чарльза, покачала головой. Вилка в руке продолжала дрожать всё время обеда.

В воздухе повисла напряжённая пауза. Франклин сверлил меня взглядом, и тогда я обратилась к нему:

– Эй, Франклин. Как… твои дела?

– Эм-м… нормально. А твои?

Я подумала, что моё настроение определённо было бы лучше, если бы мне не приходилось видеть его кислую морду. Но вслух сказала только:

– У меня тоже всё в порядке.

– Отлично.

– Да-а… отлично.

Краем глаза я заметила, что Чарльз беззвучно смеётся. Остаток обеда мы провели в полном молчании.

Продолжение истории на следующей странице.

Начало общей ветки

После обеда все островитяне обычно расходились по своим делам. Но Чарльз увязался за мной.

– Что тебе сказал господин? – поинтересовался он.

– Много всего. Только… Я почему-то не могу ничего вспомнить. Разве что какие-то общие фразы и его имя.

– Он сказал тебе свое имя? Это большая честь, Обри.

– Почему вы не называете его по имени?

Чарльз огляделся по сторонам и отвёл меня подальше от здания. Затем перешёл на шёпот:

– Мы не помним его.

– Как это? Ну, давай я тебе напомню. Его зовут Асура!

– Ас… – во взгляде командира на секунду что-то прояснилось, но он тут же покачал головой. – Забыл.

– Ты что, шутишь?

– Его имя может произнести не каждый. Оно особенное, и связано с особенностью нашего мира. Как только твоя вера в господина ослабевает или ты совершаешь что-то, противоречащее его идеалам, ты тут же забываешь его имя.

– Но… Неужели ты считаешь, что я действительно настолько верю в Асуру?

– Я не знаю, Обри. Никто не знает, кроме него самого, – он постарался как можно быстрее перевести тему. – За ходом его мысли непросто угнаться, верно?

Я кивнула. Напрягла память, чтобы вспомнить, о чём мы так долго говорили. Но в голове был туман. Я хорошо помнила только его голос. Он даже казался мне знакомым. Словно я где-то его уже слышала…

– Что такое? – спросил Чарльз.

Я слышала его голос, словно он ушёл на приличное расстояние от меня. Но нет, командир стоял напротив, с тревогой глядя на меня. Лицо Чарльза стало расплываться перед глазами. Я взмахнула рукой, пытаясь дотянуться до него прежде, чем потеряю сознание. Но упала и провалилась в темноту. В нос ударил запах духов с нотками розы и шафрана. Послышались всхлипы.

– Ты обещал, что поможешь ей! – сказала женщина со знакомым сладким голоском. На этот раз в нём слышались печальные, почти отчаянные нотки, и я больше не чувствовала аромат шампанского.

– Прошло слишком мало времени, Альва, – второй голос я тоже слышала раньше. Мужчина говорил монотонно, будто читал с листа.

– Но она совсем не реагирует! Да будут прокляты эти лыжи!..

– Сноуборд. Ты хоть что-то о ней знаешь?

– Эта информация тебе как-то помогает в лечении моей дочери? – возмутилась женщина.

Это была моя мать. Она говорила, без сомнения, с врачом. И он знал обо мне слишком много. Значит, Альва…

– Себастьян теряет терпение! – уже настойчивее сказала она угрожающе низким голосом.

– Лечение принесёт плоды, – доктор звучал всё так же бесцветно. – Вот увидишь.

– Мне пора.