Обратная сторона смерти

До Жени донеслись слова Усачева, который возжелал выйти на крыльцо беседки, дабы покурить. Девушка скользнула в сторону, понимая, что, если ее обнаружат, Алевтина Илларионовна тотчас выставит учительницу на улицу. Ей придется несолоно хлебавши возвращаться в Петербург. А ведь в своем расследовании она значительно продвинулась, к тому же обзавелась единомышленником, встретив господина Забияко, и убедилась в том, что убийца тетушки находится где-то в этих краях.

Нет-нет, Жене никак нельзя быть уличенной в том, что совала нос в чужие дела, причем столь щекотливые и постыдные! Кстати, броситься обратно в дом тоже — Усачев непременно увидит ее белое платье, мелькающее среди темных стволов.

Она еле успела нырнуть за беседку, как раздались тяжелые шаги. Буквально секунду спустя чиркнула спичка и потянуло терпким ароматом табака. Прозвучали другие, легкие шаги — генеральша, наверняка босая, также вышла на крыльцо и присоединилась к своему фавориту.

— Пора подумать о том, как приступить ко второй части плана, — заговорил с ней управляющий. — Генерал скончался, что породило, конечно, волну слухов, но его смерть нам только на руку. Однако мы все равно ни на йоту не приблизились к деньгам.

Женя зажала себе рот рукой, боясь издать хоть какой-нибудь звук. Невольный, от изумления. Невероятно, но она стала свидетельницей того, как двое аморальных людей обсуждают преступление! Причем не только уже имевшее место и увенчавшееся успехом, но и новое! Значит, права была молва, подозревавшая генеральшу в причастности к кончине мужа. Кстати, о каких таких деньгах вел речь управляющий? Ведь вдова находится в весьма стесненных обстоятельствах, генерал оставил свои финансы в плачевном состоянии.

— Ванечка, милый мой, ты, как всегда, прав. Но ты же ставишь себя под удар, — пропел женский голос.

Женя вздрогнула. Нет, это не Алевтина Илларионовна, а…

— Катя, волноваться нет причин. Меня, может, и подозревают в шашнях с генеральшей, но генератором злодеяния все видят только ее — злобную ведьму, отравившую муженька.

Катя! Управляющий миловался в беседке вовсе не с Алевтиной Илларионовной, а с сестрой покойного владельца имения, со старой девой, высохшей воблой Екатериной Филипповной!

Открытие потрясло Женю, однако она быстро взяла себя в руки. Надо же как тонко задумано — совершить преступление и свалить все на вдову! Получается, сестра убила родного брата? Ради мерзкого двуличного управляющего?

И ради денег. Только вот откуда бы им взяться? Даже если продать дом, все имущество и землю, много не выручить.

— Баранов предлагал ей четверть миллиона, но эта дура, моя золовка, не согласилась! — в сердцах произнесла Екатерина Филипповна, не подозревая, что конфиденциальную беседу подслушивают. — Ваня, дай мне тоже закурить…

Женя поморщилась — что может быть гаже женщины, подобно мужику затягивающейся цигаркой? Она представила себе сцену, которая разыгрывалась в паре метров от нее: управляющий с голой грудью, курящий сигарету, а рядом с ним облаченная в неглиже, с распущенными седыми волосами ведьмы старая дева Екатерина Филипповна, которая положила голову на плечо любовника и тоже дымит, — и девушку передернуло от отвращения.

— Между прочим, мне удалось разузнать кое-что о планах Баранова, — снова заговорил Усачев. — Наше имение — последнее в цепи его приобретений. На то, чтобы умаслить прочих помещиков в округе, он потратил колоссальные деньги. А чтобы заполучить Ведьмино болото, выложит любую сумму. Но Алевтина, дура набитая, все вздыхает о чистом воздухе, об идиотских воспоминаниях, о своем сынке-инвалиде, поэтому продавать не хочет.

— Тоже мне, Раневская выискалась! Свой вишневый сад сохраняет! — злобно воскликнула Екатерина Филипповна. — Она ведь со мной беседовала, мнения моего спрашивала. И я, натурально, посоветовала ей пока не продавать.

— Я, конечно, тоже, — вставил управляющий. — Потому как из Баранова, если дело вести, как надо, можно полмиллиона выжать, и даже целый миллион. Но не в наших интересах, чтобы такие деньжищи оказались в руках Алевтины.

— Миллион… — проговорила мечтательно Екатерина Филипповна. — Ваня, подумай только, целый миллион! Укатим тогда сразу на Лазурный Берег, в Ниццу. Купим там виллу или даже целый замок и будем жить спокойно вдали от этого противного Ведьминого болота…

Женя едва сдержала смешок. Старая дева явно себе льстила. Наверняка Усачев связался с ней, потому что видел возможность зацапать деньги. В то, что он пылал страстью к любовнице, не верилось. Какой же мерзавец этот Иван Степанович — обманывает не только свою ничего не подозревающую хозяйку, но и беспринципную подружку-сообщницу. Нет, мужчины все же гадкие создания!

— Только вначале надо сделать так, чтобы и имение, и Ведьмино болото оказались в наших руках, — заявил он.

— В моих руках, Ваня, в моих руках! — поправила Екатерина Филипповна. — И оттягивать больше никак нельзя. Однако снова травить стрихнином не следует. И так пришлось уламывать доктора, чтобы написал, будто брат мой скончался от естественных причин…