Обратная сторона успеха

К доске он выходить не стремился, но все контрольные писал на пять. Она пыталась к чему-нибудь придраться, но даже с орфографией теперь все было в порядке. Стиснув зубы, ей приходилось выводить пятерки. Небось, списал у кого-нибудь, но не пойман – не вор. Надо подловить его на шпаргалке. На следующей контрольной она неотступно стояла у парты Алеши и как орел пыталась высмотреть заветную шпаргалку. Но, Демин писал контрольную работу, не обращая внимания на простоявшую весь урок над душой математичку. Прозвенел урок, учительница сразу же забрала у Алеши тетрадь, ей хотелось доказать, что так просто пятерки от нее не добьешься. Она села за стол и, предвкушая победу, открыла тетрадь.

Алексей помнил этот момент. Больше всего он запомнил выражение лица Алевтины. Торжествующий вид сменился полным разочарованием. Она целый час простояла на высоких каблуках за спиной этого бездельника, не позволяя расслабиться себе не на секунду. Ей казалось, что теперь все фокусы Демина будут раскрыты, и, опозоренный, он будет низвергнут с постамента лучшего математика класса, на который этот тунеядец посмел позариться. Но в контрольной работе все было написано аккуратным подчерком без единой помарки и орфографической ошибки, и, что более всего задело Алевтину, все задачи были решены самым правильным и коротким способом. Она зло сверкнула глазами. Больше всего ее пугало, что на следующем уроке ей придется публично признать, что лучше всех задание выполнил Демин. Математичка схватила стопку тетрадей, журнал и быстрым шагом вышла из кабинета, не сказав ученикам даже до свидания.

Алеша и в мыслях не имел задеть Алевтину, он смотрел на нее теперь с какой-то жалостью. Видно было, что в личной жизни у нее не все в порядке. Она мечтала о теплом семейном гнездышке рядом с любимым мужчиной в окружении целой ватаги веселых детишек. Но приходила в свою одинокую квартиру, снимала туфли, быстро перекусив на кухне, шла к телевизору. Свободные вечера были самыми страшным наказанием для нее. Четыре стены – и все, весь мир был ограничен этой небольшой квартиркой. Она проклинала судьбу, что после института попала по распределению в этот мерзкий городок, забытый Богом в далекой пустыне.

Школа оказалась не ее стихией, дети раздражали ее, и каждый день, проводя уроки, она испытывала такую усталость, что хотелось все бросить и умчаться куда-нибудь подальше от всего этого кошмара. Родственников у нее в городе не было, подруг и друзей тоже. А ведь когда-то она была довольно красивой девушкой, многие парни крутились вокруг нее, клялись в любви. Но все они были не парой ей. Она – умная, красивая, с изящной фигурой кинозвезды, с шикарной прической и огромными черными глазами. Но в школе эти преимущества стали недостатком, коллеги ее недолюбливали: какая же женщина захочет видеть рядом яркую красавицу, на фоне которой остальные сразу блекнут. К тому же ее высокомерие отталкивало даже тех, кому она по-человечески нравилась. Телевизор она просто ненавидела, он сжирал все ее свободное время, незаметно поедая лучшие годы, но пойти ей было некуда.

Она пошла в ванную, посмотрела на себя в зеркало. «Да. Как быстро летит жизнь. Вот, мне уже тридцать стукнуло, а я все одна в этой конуре, видно, обречена, встретить здесь свою старость…» Алевтина еще раз посмотрела на себя в зеркало. Красивое лицо немного поблекло, в больших глазах, которые так легко покоряли мужчин, она увидела темные омуты одиночества. Пораженная, женщина схватилась за лицо и выскочила из ванной. Рыдая, бросилась на диван, в отчаянии проклиная свою никчемную жизнь.

Алексей сидел на кухне. Он испытывал совершенно новые ощущения, ему казалось, что кто-то накинул на него невидимое одеяло, под которым стало немного теплей. Струи энергии по-прежнему текли к нему едва заметными ощущениями тепла. Вдруг все остановилось, он почувствовал, что чакры уже не принимают внешней энергии, а третий глаз стал медленно закрываться. Едва заметный проблеск света в его сером мире вдруг погас. Молитвы закончились, невидимая пелена стала рассеиваться, погружая его в прежний мрачный колодец одиночества.

Он столь резкой перемены Алексей невольно поежился, чувствуя, как холод опять проникает в его душу. Пустота снова погружала все его существо в каменный мешок, из которого он чувствовал, ему не вырваться. «А может, выпить?» Водка всегда давала успокоение на короткое время. Один глоток – и, казалось, можно остановиться, получив небольшую порцию тепла. Но душа требовала тепла. Еще глоток. Надо остановиться! Но после первого шага все начинало нестись с такой скоростью, что Алексей просто не мог ничего с собой поделать. Душа требовала тепла, которого нигде не было, и, не получив требуемого, она горела дикой болью, угасить которую можно было только имитацией

комфорта и внутренней расслабленности. Все это давал только алкоголь. Он добросовестно выполнять все требования изнеможенной души, но брал страшную плату за свои услуги, превращая человека в своего презренного раба.