Обратная сторона заклинания

В этот раз Лабиринт не давил на меня. Даже если я лишалась тут светлой магии, оставалась темная сила. Все, как в подземелье академии во время наказания. Бытовое заклинание высушило волосы, одежду и согрело замерзшие руки. Поводов оставаться на месте не было. Наступил тот момент, когда я должна либо сделать шаг навстречу демону и выполнить данное обещание, либо сбежать и показать себя с худшей стороны — нарушить обязательства и бросить на мучительную смерть живое существо. Так кто я? Светлый маг, с достоинством встречающий опасности, или трусливая тварь, скрывающаяся под крышей академии? В первом случае я рискую погибнуть и не выйти из подземных пещер, во втором — останусь живой, но презирающей свое существование.

«Зато живой, — ехидно усмехнулась в душе в ответ на сомнения и мысли о возвращении. — Это тоже немаловажно».

Преодолела небольшое расстояние до входа в подземный Лабиринт и словно очутилась в другом мире, очень знакомом и понятном. Высекла привычную спутницу в темноте, искра послушно зависла над головой. Прикоснулась к шершавой стене и провела ладонью вдоль. Странно. Ощущение такое, будто я здесь уже бывала, ходила по этим коридорам во сне. Камень отзывался на мои прикосновения. Прислушалась к внутренним ощущениям — магия почти восстановилась после тренировочного боя с вииром Нарфом, сама я согрелась и просохла, а вокруг были не пугающие каменные стены, а давно понятные и привычные коридоры. Невольно вспомнила о том, что в другой реальности могла даже перестраивать ходы. Интересно, сейчас это возможно?

Ответить на этот вопрос с помощью эксперимента не успела. Тихие звуки привлекли внимание. Сделала несколько быстрых шагов назад, опасаясь вновь помчаться на зовущий голос демона, но перед самым выходом в пещеру остановилась. Это не был стон или, как в случае с Лияной, зов, уговаривающий, обволакивающий. До меня едва слышно доносился напев. Мелодичный и приятный. Прислушалась, замерев в нерешительности.

Нет, меня не звали и не притягивали. Никакого давления я не ощущала. Впрочем, страха тоже. Недолго поколебавшись, решилась войти в Лабиринт. Бросила последний взгляд на непогоду за пределами пещеры и утвердилась в своем решении. Грозящиеся разверзнуть свои закрома тучи сдержали обещание и щедро поливали все на земле. Выходить из укрытия в такую погоду было бы полным безумием. Как, впрочем, и идти к ожидающему демону.

Сначала робко, а потом немного осмелев, направилась в сторону доносящегося пения. Слов слышно не было, скорее кто-то просто напевал мелодию. Чем дальше шла, тем явственней становился звук. Кто-то проговаривал строку и на короткое мгновение замолкал, поселяя в душе ожидание — продолжит или закончит на этом? Следующая строка приносила что-то новое. И снова пауза, заставляющая сердце замирать.

В какой-то момент показалось, будто путаница коридоров не приближает меня к певцу, а наоборот, уводит в сторону. На то он и Лабиринт, чтобы найти свою дорогу.

Постояла несколько мгновений, прислушиваясь к красивой мелодии, и постаралась определить правильное направление. Я оказалась права — меня удаляли от намеченной цели. Сдаваться я не собиралась. Приложила ладонь к каменной преграде перед собой и пожелала ее убрать. Стена дрогнула и растворилась на глазах, восхитив и испугав одновременно. Я думала, подобное умение возможно лишь во сне, но никак не в реальности. Однако сейчас сделала это на самом деле! Шагнула в открывшийся проем и с облегчением услышала напевающий голос, ставший немного громче. Значит, в правильном направлении иду. Знать бы только куда? Не попаду ли вновь в расставленную демоном ловушку?

И он запел. Определенно это был мужчина. Не все слова доносились отчетливо, мешало расстояние. С едва заметной хрипотцой он выводил несложный мотив, напевно повествуя о стремлении встретить ту, чей взгляд сможет развеять тьму.

Мужчина не старался произвести впечатления своим пением, он рассказывал историю, и это завораживало. Не так, как в прошлый раз, когда я терялась и не понимала происходящего. Каждый звук, каждое слово становилось откровением, будто случайно я услышала историю чьей-то души. Не все удалось расслышать, но это было безумно красиво. Поющий не обладал особым вокальным талантом — так мог напевать всякий. И все же сама мелодия и откровенность интонации подкупали, околдовывали и пленяли. Простые слова раскрывали душу, тоскующую о чем-то далеком и страстно желанном, и обещали, что все будет хорошо.

Песня оборвалась резко, заставив меня замереть на месте. Я сделала еще один шаг, услышав шуршание осыпавшихся мелких камешков под ногами, и только потом, ахнув, отступила назад. Передо мной буквально в полушаге разверзлась бездна. Еще немного, и падения было не избежать. Если бы тот, кто привораживал своим пением, желал мне зла, то не замолчал бы, дожидаясь, когда я сорвусь вниз.