Обратный эффект санкций. Как санкции меняют мир не в интересах США

Европейские компании производили турбины и компрессоры для газопровода по технологиям США. Это не ускользнуло от внимания Вашингтона. Белый дом решительно взялся за дело: в конце декабря администрация приостановила действие лицензий, позволявших европейским компаниям экспортировать в Советский Союз компоненты, созданные по американским технологиям. Современным эквивалентом подобной меры стал бы запрет на использование компаниями ЕС компьютеров Apple или программного обеспечения Microsoft для производства продукции, предназначенной для экспорта в Россию.

Европейские власти пришли в ярость — не в последнюю очередь потому, что США уведомили их о санкциях всего за пять часов до введения[329]. Такие меры могли привести к задержке строительства газопровода и, соответственно, поставок газа. Ситуация была серьезной, но не катастрофической: новые меры экспортного контроля не распространялись на ранее заключенные договоры. Большинство европейских компаний могли продолжать экспортировать части газопровода в СССР при условии, что они уже подписали соответствующие сделки. Однако Вашингтон намекнул, что санкции вполне могут обрести обратную силу. В этом случае европейским компаниям не осталось бы ничего иного, как расторгнуть действующие контракты. Потенциальные финансовые потери выглядели значительными.

Вашингтон понимал, что угроза придания закону ретроактивности [330] дает ему мощный рычаг влияния. США начали давить на европейские страны, убеждая их ввести санкции против СССР в ответ на польские события. Угроза Америки была практически не завуалирована. Если Европа примет жесткие меры против Москвы, например, введет торговое эмбарго, то американские ограничения на экспорт технологий в СССР не будут распространяться на существующие контракты, и европейские фирмы смогут продолжить строительство различных частей Сибирского трубопровода. Но если европейские страны откажутся выполнять требования США, администрация придаст этим мерам обратную силу.

Евросоюз оказался между молотом и наковальней. Организация [331] хотела поддержать европейские производственные компании, работающие над трубопроводом, но ее члены не желали сокращать торговые связи с Москвой. Европейские правительства также не были уверены в том, что за подавлением польских протестов стоит Советский Союз. Некоторым казалось, что Рейган использовал ситуацию в Польше как предлог для срыва строительства газопровода. В марте 1982 года Европейский союз объявил о скромных мерах: организация сократила ежегодный импорт из Советского Союза на 150 млн долларов. Это был жест доброй воли по отношению к Рейгану, но он совершенно не соответствовал американским требованиям и не произвел впечатления на Вашингтон.

Переговоры продолжались весь июнь, дойдя до кульминации на версальском саммите G7. Несмотря на активные дискуссии, стороны так и не смогли прийти к соглашению[332]. Вскоре после завершения саммита США объявили, что меры экспортного контроля по отношению к строительству трубопровода будут распространяться и на существующие контракты [333]. Подобное произошло впервые: до этого о ретроактивных санкциях не слыхивали. Соблюдение таких мер предписывалось также европейским дочерним предприятиям американских компаний. Это был еще один новый незаконный шаг: Соединенные Штаты не имеют юрисдикции над иностранными дочерними предприятиями американских фирм[334].

Правительства европейских стран возмутились. По словам министра иностранных дел Франции Клода Шессона, «Соединенные Штаты только что фактически объявили своим союзникам в Западной Европе экономическую войну»[335]. Время было выбрано неудачно. Недавно Рейган сообщил, что Соединенные Штаты отменяют эмбарго на экспорт зерна в Советский Союз, поскольку такая политика нанесла ущерб американским фермерам. Это произвело катастрофическое впечатление на общественность: Вашингтон, похоже, соглашался применять санкции к СССР только до тех пор, пока это не мешало американским фирмам.

Но при всем накале дипломатической риторики европейский бизнес полагал, что выбора нет, и ему придется подчиниться американским требованиям. Риск впасть в немилость у американских контролирующих организаций представлялся им неоправданным. Европейские компании начали информировать Москву, что они вынуждены выйти из проекта строительства газопровода. Казалось, что американский план работает. Протесты со стороны правительств стран ЕС постепенно становились все реже. Однако это оказалось лишь затишьем перед бурей. Великобритания, Франция, Италия и Западная Германия перешли в контрнаступление.