Обратный отсчет

– Я не об этом. Сколько лет прошло, и у него ни разу не возникло потребности связаться со мной… А тут он увидел меня в телевизоре и прямо страсть как захотел познакомиться.

– Ты думаешь – из-за этого? Потому что ты, типа, звезда?

– Мне неприятно думать, что, может быть, именно поэтому.

– Ты просто боишься до смерти, что вдруг что-то унаследовал от него, что ты похож на своего отца.

Джек ничего не ответил: он боролся с каким-то противным привкусом, образовавшимся во рту.

В просвете между ящиками Джек видел Анну, сидевшую в противоположном ряду возле Гранта. Оба были поглощены оживленной дискуссией, следить за которой не представлялось возможным: видны были только жестикулирующие руки и гримасы раздражения на лицах.

– Хотел поговорить с вами кое о чем, – сидевший справа от Джека Ражеш выглядел озабоченным.

– Анна? – спросил Джек, не отрываясь от зрелища напротив.

– Как всегда. Проверка перед выездом показала странную аномалию в программе ее когнитивных функций.

– Она поглупела от сериала про побережье Джерси?

Искусственная улыбка Ражеша показала Джеку, что зря он смеется.

– Скажите скорее, что Страж не запустил новый вирус в ее систему!

– Нет-нет. Но Анна со своим стремлением очеловечиться… Удивительно, что это не началось раньше: мы в ходе проверки обнаружили алгоритм, который она сама написала, предназначенный для воспроизведения полного набора человеческих эмоций.

– Я видел, как она огорчалась, когда ее ругали, и выражала радость, когда мы с Мией вернулись от президента.

– Это естественные, нормальные чувства. Но в алгоритме есть и другие, и они меня беспокоят.

– Гнев и жестокость? – Джек и сам испытывал беспокойство.

– Нет, ничего такого экстремального. И вообще мы ее отключим, если она начнет представлять опасность для окружающих.

– Почему бы вам не стереть алгоритм?

– Боюсь, он стал частью ее личности на данном уровне развития, – Ражеш покачал головой. – Убрав алгоритм, мы сильно отбросим ее назад. Я бы не хотел устраивать ей лоботомию.

– Иными словами, Анна больше не десятилетняя девочка.

– Нет, – согласился Ражеш. – Она теперь, скорее, тинейджер.

– Как быстро растут дети, – за шутливым тоном Джек скрывал озабоченность судьбой Анны. Он и мысли допустить не мог о том, чтобы ее отключить. Хотелось верить, что она просто проходит тот этап развития, через который проходил и он, и все люди во все времена. Но в теперешних обстоятельствах даже при таком быстром росте не было никакой уверенности, что ей удастся дожить до ее двадцати лет.

Самолет дал левый крен. Из кабины пилотов вышел капитан Муллинз.

– Все в порядке? – Джек неожиданно для себя принялся активно сжимать эластичную игрушку в руке.

– Все хорошо, – Муллинз остановился у кресла Джека. – Делаем круг над ВПП, ждем разрешения на посадку.

В глазах капитана не было того спокойствия, которое он сумел придать своему голосу. Джек это заметил.

– Что-то не так? Кончается топливо?

– Завязывай со своей паранойей, – Гэби шлепнула его по ноге.

– Хватит еще на целых двадцать минут, если вас беспокоит это, – сухо сообщил Муллинз и пошел на свое место.

– Что-то мне в нем не нравится, – Джек проводил капитана взглядом.

– Нет такого закона, который запрещал бы человеку быть козлом, – рассудительно произнесла Гэби.

– Нет, – согласился Джек. – Я только надеюсь – адмирал Старк проверил его лучше, чем тех псевдоразведчиков, которые чуть нас не поубивали.

•••

Через десять минут C-17 довольно жестко сел на ледяную полосу, заревел реверс, из-за отсутствия иллюминаторов не было ясно, движутся они или уже стоят на месте. Пилот по интеркому вызвал капитана. Муллинз отстегнул ремень и поднялся, Джек последовал его примеру. Ноги после долгого перелета были слегка ватные. Держась за переборку одной рукой и за ящики с оборудованием – другой, он прошел вперед. У дверей кабины пилотов Джек и Муллинз встретились.

– Доктор Грир, вернитесь, пожалуйста, на свое место, – распорядился Муллинз.

– Отвяжитесь: мы имеем право знать, что происходит, – огрызнулся Джек и посмотрел на пилота, человека с сединой в волосах, которого звали Стив Петерс.

– Нам не удалось связаться с землей и получить разрешение на посадку. Во всех каналах связи – одни только помехи, – пилот снял солнечные очки и спрятал их в карман куртки.

Лицо Муллинза не выражало ничего. Он наклонился и посмотрел в окно кабины. Джек поступил так же. Северная Звезда выглядела импозантно. Три ярко раскрашенных модуля соединялись переходами с центральным строением. Все вместе напоминало гигантское колесо. Модули стояли на гидравлических сваях, возвышаясь на несколько метров над снежной равниной. Но, помимо основных строений, пары ангаров и техники, не было видно ни души.

– И где все? – удивился Джек. – Тут же должна кипеть работа.

Второй пилот сняла шлем. Молодая стройная темноволосая женщина вела себя спокойно и уверенно. Ее звали Натали Томсон. Она поправила наушники и сказала, что связи нет.

– Мы не можем тут весь день сидеть, – заявил Джек. – Тем более без связи.

– Есть протокол, – уперся Муллинз. – Мы не можем выходить без отмашки с их стороны.