Обратный отсчет

— Башни не работают, но работает передатчик… — продолжил бормотать Артем. — И усилитель… И антенна… А если…

— Что?

— Нет, не получается. Мы не можем передать в эфир никакой текст. Но мы можем передать сигнал.

— И что толку? Кто примет, и кто расшифрует такую передачу, предназначенную для СУПЕР?

— Я не знаю… — Синицын помолчал. — Стоп. Сигнал то ведь может быть разным! Черт подери! Извините, Арина Юрьевна!

— Что это значит? Что-то вроде двоичного кода?

— Нет! Не так! Двоичный код — это ноль и единица. А мы можем передать только один вид сигнала. Но! Мы можем изменять его длительность!

— И что это нам даст?

— Если я всё правильно понимаю, то кое-что даст…

* * *

Марк Куделькин обожал воскресенья. Именно этот день недели он чаще всего посвящал своему личному хобби. Когда завершены все рутинные домашние дела, когда почищен аквариум с перламутровыми рыбками-телескопами, ничто не мешает расположиться в удобном анатомическом кресле, окинуть довольным взглядом своё внушительное радиохозяйство и наконец-то, с осторожностью и внутренним наслаждением, прикоснуться к ручкам чувствительных верньеров.

Радиоаппаратура занимала у Марка всю длинную стену. Чего тут только не было. Старинные радиолы, всевозможные радиопередатчики, мобильные станции перехвата, армейские рации. Всё это богатство было аккуратно рассортировано по хронологическому принципу и периодически вызвало у Куделькина чувство восторга от обладания, чему, как известно, подвержены многие коллекционеры.

Все аппараты были, что называется «на ходу», Марк чинил испорченные раритеты самостоятельно, выискивая редчайшие оригинальные запчасти «у черта на куличках». Естественно, что необходимости постоянно пользоваться, например, радиолой «Байкал», особого смысла не было, но само осознание того, что, если потребуется, можно повернуть ручку и наблюдать за разгорающейся шкалой приемника приводило Куделькина в трепет.

Но в пятницу он занимался несколько другим. Он включал свой универсальный трансивер, собственноручно им модернизированный и принимался «щупать» эфир на самых разных диапазонах. После того, как отключилась СУПЕР, это занятие стало еще более увлекательным. Лишившись связи, многие службы и отдельные граждане переходили на альтернативные способы связи, и Марк, то и дело, натыкался в эфире на самые разные переговоры. Это было очень увлекательно. Куделькин представлял себя этаким искателем, эфирным пилигримом, плывущим по радиоволнам.

Одновременно он общался с коллегами по увлечению, которые находились в самых разных городах. У них образовалось что-то вроде элитарного клуба; всегда устраивалось негласное соревнование, кому удастся отыскать самые интересные радиоперехваты. Это кроме официальных игр в виртуальную «охоту на электронных лис» или чемпионаты по декодированию.

Сейчас, закончив все свои насущные дела и пребывая в отличнейшем расположении духа, Марк напялил на голову индшлем с герметичными наушниками и взялся за ручки настройки. Его трансивер был готов к работе и дружелюбно мигал индикаторами.

Почти сразу же он наткнулся на объяснения в любви какой-то романтической парочки, послушал немного, потом переключился на УКВ — диапазон, в котором можно было найти наибольшее число любопытных радиоперехватов.

Вначале ему не везло. Он прощупывал частоту за частотой, но нигде не находил ничего более менее заслуживающего внимания. То и дело в передачи вклинивались серьезные помёхи, видимо неподалеку от его родного Красноярска были сильные энергетические возмущения. Особенно его расстроил зашкаливающий уровень атмосферных разрядов, замеченный им на определенной частоте. Он снизил шумовой уровень в наушниках, и хотел было уже переключаться на другие широты, когда структура этих самых помех показалась ему странно знакомой. Он даже решил, что это и не помехи вовсе.

Заинтересовавшись, он вернул верньерный механизм на прежнее место и отрегулировал громкость. Это и в самом деле были не помехи. Это были отдельные, разделенные по времени повторяющиеся сигналы. Причём разной длительности. Озадаченный Куделькин включил диск, чтобы записать трансляцию. Через какое-то время он даже на слух понял, что набор сигналов цикличен. То есть одна и та же комбинация повторяется раз за разом. Такое чередование сигналов показалось ему чрезвычайно знакомым. Он включил воспроизведение с диска, отрегулировав внешний шум эквалайзером. Три коротких пика. Три длинных. Три коротких. Это же… Это…

Он не поверил своим ушам. Еще раз перекрутил на начало и включил воспроизведение. Азбука Морзе!!! Три длинных — три коротких — три длинных! Этого не может быть! SOS! Настоящий «SOS», пойманный им на УКВ в 2074 году через любительский трансивер и передаваемый азбукой Морзе!

«Заблудившиеся туристы?» — первое, что пришло в голову Марку, но он тут же засомневался в такой версии — откуда у обычных туристов такой мощный передатчик?

Некоторое время он сидел в оцепенении. Меж тем сигнал начал ослабевать, забиваясь теперь уже настоящими помехами, видимо аккумуляторы передающего устройства стали разряжаться.