Образ, бережно хранимый: Жизнь Пушкина в памяти поколений

Плодотворный путь жизнеописания поэта был предложен Ю. Н. Тыняновым, выпустившим в 1937 году две первые части своего романа «Пушкин»[221]. Ю. Тынянов удивительным образом сочетал в себе глубочайшего исследователя, знатока жизни и творчества поэта (причем, не только вдумчивого историка, но и теоретика), а также талантливого писателя. В его романе — не просто воспроизводилась хроника дней Пушкина, а воссоздается, художественно живо интерпретируется история жизни и формирования личности поэта, становление его взглядов и проблесков гения. Писатель вникает в самое сложное, в святая святых — в творческий процесс поэта, в психологию Пушкина через его стихи...

К столетию со дня гибели поэта был изменен текст из стихотворения «Памятник», высеченный на пьедестале памятника поэту в Москве.

Когда в 1880 году монумент открывался, был известен текст, измененный В. А. Жуковским. С целью провести «Памятник» через цензуру он еще в первом посмертном издании стихотворения изменил четвертую строфу:

И долго буду тем народу я любезен,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что прелестью живой стихов я был полезен
И милость к падшим призывал.

Но и в таком виде оказалось невозможным высекать строки, напоминавшие о мятежных декабристах. Справа на постаменте появились к открытию памятника лишь первые две строки четверостишия. С левой — две строки предыдущей строфы: «Слух обо мне пройдет...» В 1937 году было принято решение восстановить подлинный пушкинский текст стихотворения на постаменте. В результате работы, потребовавшей большого мастерства гранитных мастеров, были высечены гордые слова поэта:

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.

Были восстановлены прежде усеченные строки:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык...

Предвидение поэта сбылось. В 1937 году к подножию памятника Пушкину принесли свои стихи украинец Максим Рыльский, адыгеец Цуг Теучеж, лезгинец Сулейман Стальский и многие-многие другие. Перекличкой с поэтом прозвучали слова эвенка Ал. Платонова:

Нерукотворный «Памятник»
Мне ясно говорит,
Что ты, великий Пушкин,
Слышишь наши песни.
Ты, Пушкин, погляди
На «дикого тунгуса» —
Ведь это я — эвенк.
Навек теперь свободный.
Я землякам в колхозе
Стихи твои читаю.
Слова твои звенящие
Над Севером летят,
И счастьем прорастает
Таежная земля.
Твое, твое пророчество
Сбылось, великий Пушкин[222]

.

Пушкинский юбилей не знал равных по своим масштабам поэтических и культурных праздников. Память поэта торжественными заседаниями, вечерами, собраниями почтили во всех уголках необъятной нашей страны.

В Москве, в Большом театре СССР, 10 февраля 1937 года состоялось торжественное правительственное заседание, посвященное Пушкину.

О роли поэта в отечественной культуре сказал в своей речи народный комиссар просвещения А. С. Бубнов.