Образ власти в современных российских СМИ. Вербальный аспект

1. Номинация может просто указывать на лицо (например, называние по имени-отчеству-фамилии) или определять служебный статус личности, например: Городничий, Судья, Попечитель богоугодных заведений — в ремарках у Н.В. Гоголя. В современных СМИ: «Три губернатора укрепили список «Единой России»» (загол., Коммерсантъ, 2006); «Президент не дал развернуть реформу энергетики» (загол., Коммерсантъ, 04.02.2016); «Вчера мэр Москвы Сергей Собянин проверил, как идет реконструкция водопроводной системы на Садово-Кудринской и Большой Садовой улицах» (Москва Вечерняя, 31.03.16).

2. Номинация может характеризовать принципы и стиль правления властителя, руководителя. Адмирал Колчак, объявивший себя в 1918 году Верховным правителем России, во-первых, обозначил свое место в установленной им «пирамиде власти» и свои функции (Верховный правитель), а во-вторых, подчеркнул преемственность с прежними, принятыми в царской России обозначениями (правитель) и, следовательно, верность прежнему — монархическому — строю.

3. Номинация может характеризовать производителя речи в его отношении к названному лицу и — в нашем случае — к институту власти в целом. У Пушкина в «Капитанской дочке» рассказчик Гринев, в целом с симпатией относящийся к Пугачеву, тем не менее постоянно употребляет номинацию «самозванец»: ««Читай вслух», — сказал самозванец, отдавая ему бумагу»; «Самозванец говорил правду, но я по долгу присяги стал уверять его, что все это пустые слухи...»[Пушкин 1999: 623, 630]. Это же существительное используется в авторских обозначениях Григория Отрепьева в «Борисе Годунове». Фактически Пушкин, ненавидя тиранию и скептически относясь к двум российским императорам, в царствование которых он жил, раскрывает в этой номинации свое осуждение тех, кто посягнул на законную власть, и показывает свое почтение к той власти, которая поставлена и освящена Законом (в «Вольности»), т. е. установленным Высшим Промыслом миропорядком.

4. Номинация — это форма обладания, потому что имя — это отчасти сам предмет, сам человек. «Имена служат ядром личности и самой сути ее», — утверждал Павел Флоренский [Флоренский 1993:83]. Только знание имен, названий вещей, людей делает наш контакт с миром полноценным; когда мы видим незнакомого, но заинтересовавшего нас человека, мы обязательно спросим: А как его зовут? Выбор имени, выбор наименования — это фиксация того, каким видит мир говорящий или пишущий. При этом в выборе формы имени проявляется способ моего контакта с названным. Скажем, если я отзываюсь о ком-то фамильярно, значит, я имею на это право, значит, я ставлю себя в соотношении «я — объект говорения» выше названного. Фамильярность — один из способов нарушения границ личности и, следовательно, одна из форм вторжения в чужое приватное (частное) пространство. Убежденность автора речи в превосходстве над объектом называния и праве быть бесцеремонным передается тому, кто присутствует при именовании (в нашем случае — массовая аудитория), реципиент становится соучастником этой фамильярности — «совладельцем права на фамильярность».

5. Номинации напрямую связаны с речевым этикетом, о котором в первую очередь говорят как о «системе устойчивых форм общения, предписываемых обществом для установления речевого контакта собеседников» [Большой энциклопедический словарь. Языкознание 1998: 413]. Однако, как уже было отмечено выше (с. 36), правила речевого этикета не ограничиваются регламентацией характера общения между 1-ми 2-м лицами акта речевой коммуникации, а распространяются на формы наименования 3-го лица — того, о ком идет речь (в нашем случае — это представитель власти или власть в целом). Очевидно, что и здесь, как и при выборе формы наименований 2-го лица, т. е. собеседника, действует целый ряд экстралингвистических факторов. Этими факторами являются прежде всего: 1) социальный статус 3-го лица, т. е. названного; 2) место, которое занимает в социальной иерархии автор речи по отношению к 3-му лицу: социальное равенство/неравенство между ними; 3) возрастное соотношение между 1-ми 3-м лицами; 4) социальные роли, в которых выступают в данной конкретной ситуации 1-е и 2-е лица; 5) производство речи в присутствии 3-го лица или не при нем.