Обреченная любить

— Молодец, — кивнул он Кристе, прежде чем увести Нел в лазарет. — Справилась. Теперь ты настоящий маг.

Криста тряхнула головой. В ушах еще гудело после выброса Энергии. Наверное, поэтому ей почудилось, будто верховный только что поздравил ее с прохождением выпускного испытания.

Она осмотрелась. Наставники, ученики все глядели на нее. В толпе послышались первые робкие хлопки. Секунда и на Кристу обрушился шквал аплодисментов. Она не верила глазам. Все было подстроено? Небесный орел — то самое испытание, которое так тщательно готовил Сет? Да они с Нел чуть не погибли! Как можно быть таким бессердечным? Ладно, ему плевать на нее, но Нел зачем подставлять?

Криста сжала кулаки, глянула волком на зевак. Было что-то такое в ее взгляде, отчего все разом сделали шаг назад. Особенно впечатлительные поспешили убраться, вспомнив вдруг, что у них есть неотложные дела. Никто не желал связываться с победительницей небесного орла.

Но Кристе не было до них дела. Она выискивала в толпе одно единственное лицо. И вскоре нашла его — наставник стоял, скрестив руки на груди, у стены. На мгновение мир заволокла черная пелена ярости, но Криста взяла себя в руки. Сейчас она сотрет эту довольную ухмылку с его лица.

Она закричала издалека. Бушевавшая внутри злость не ждала.

— Какого Вела это было? — голос дрожал. — Ты чуть не угробил меня и Нел!

— Слава богам, вы обе живы. Если тебя это успокоит, я в тебе не сомневался. К тому же я и старейшины были поблизости. Мы бы не допустили, чтобы вы пострадали.

— Думаешь, мне от этого легче? Как мне доверять тебе после такого? Неужели так будет всегда? Я вечно буду оглядываться в твоем присутствии?

— Это было твое выпускное испытание. Ты справилась, — повторил он. — Ты стала магом. Великим магом.

Она давала себе слово не срываться, но не смогла удержать себя в руках:

— Ты так и не понял, я не хочу быть великим магом. Я хочу быть с тобой!

— Я того не стою, — он протянул руку, коснулся ее щеки.

Криста ощутила ток Энергии. Даже сейчас он думал о деле — передавал ей Энергию. И хотя боли совсем не было, лишь легкое покалывание в месте соприкосновения, это подстегнуло злость.

— Хватит, — она отбросила его руку. — Мне больше не нужна твоя Энергия.

— Это правда, — улыбнулся он, держась за стену, словно ему трудно стоять. — Теперь точно не нужна.

Она проигнорировала его тон и затаенную грусть в глазах. Ему придется потрудиться, чтобы вымолить прощение. Одного сожаления недостаточно.

Сейчас ей хотелось побыть вдали от наставника. Криста повернулась к нему спиной и зашагала прочь. Гнев бурлил гейзером. Вот-вот из ушей повалит пар.

Далеко она не ушла. Позади раздались крики. Ну что еще такое? Если там очередной небесный орел, она палец о палец не ударит. Пусть разбираются сами.

Криста обернулась. Она не знала, как не свалилась замертво в тот же миг. Ей всегда казалось, что в такой момент земля должна разойтись у нее под ногами и поглотить, потому что смысла продолжать жить у нее уже не будет.

Окаменев, она наблюдала за тем, как Сет пошатнулся, заваливаясь на бок. На память пришли все их разговоры. Вот так это будет? Минуту назад он отдал ей последнюю часть Энергию, а она была так зла, что даже не поняла этого. Не осознала, что он попрощался. Ушла, бросила его одного в такой момент. И теперь он умирает один.

Она сорвалась с места и побежала. Так быстро, как могла. А надо было еще быстрее, чтобы обогнать саму судьбу. Да только той в беге нет равных. И хотя он падал медленно, словно само время текло для него иначе, она все равно опоздала. Он рухнул на землю за мгновение до того, как она подоспела.

Она упала перед ним на колени, подняла его голову, заглянула в лицо. Он уходил, мрачный Вел уже держал его за руку. И хотя физически Сет был еще здесь — она чувствовала его тепло, его дыхание — но что толку. Оболочка — это пустое. Ей душу подавай, а той нет. Ей бы навечно вместе, глаза в глаза, рука об руку. Объятия и поцелуи, рассветы и закаты. Просыпаться и засыпать вдвоем. Ругаться и мириться. Отдавать ему всю себя, забирая взамен его всего. Ей бы любить и быть любимой, остальное неважно. Но ничего этого уже не будет. И от осознания этой простой истины хотелось выть как волк на луну.

— Люблю! Слышишь? — она, рыдая, встряхнула его за плечи, прильнула щекой к щеке. — Тебя одного. Всегда. Только тебя!

Он не двигался. Лишь губы едва заметно шевелились. Она наклонилась, чуть ли не прижалась к ним ухом. Вся превратилась в слух, чтобы расслышать одно-единственное. Не сказанное даже, а выдавленное на чистой воле, на упрямстве, которого ему не занимать. Идущие из самого сердца слово:

— Тоже.

А потом он обмяк безвольной куклой в ее руках. И она наблюдала, как золото растекается по радужке, а оттуда переходит на белок. Точно так же его душу заполнял монстр. Пожирал сантиметр за сантиметром, жадно высасывал, как пиявка кровь. Разве она могла позволить? Могла допустить подобное? Взять и отдать его ненасытному чудищу. Ее боль только ее. Ему своей хватило.

Она поцеловала его с такой силой, что заныли губы. В последний раз. А потом сказала: