Обреченные жить (Форт у Синей реки)

      А вокруг все успокоилось - где-то вдалеке, утащив в кустарник, хищник поедал свою добычу, снова застрекотали сверчки, над травами заметно посветлело - луна, наконец, поднялась и залила округу ослепительным серебряным сиянием, превратив все в какое-то волшебное видение... На верхушках ближних деревьев заблестели листья - они словно поворачивались вслед этим холодным лучам. Возможно, так оно и было - новые создания нового мира никто не изучал, и все способности растений никому не были известны до конца. Разве только Док старался исследовать все, что появилось в эти годы - но его познаний явно не хватало. Хорошо, хоть он умел отличить действительно полезные растения от ядовитых, да научился изготавливать из них всевозможные настойки, мази и приправы - что уже больше относилось к заготовкам Тучи. У него многое переняла Ната - ее страсть к медицине даже мне была непонятна. Но девочка вполне самостоятельно могла врачевать многие болезни, особенно те, где требовалось хирургическое вмешательство - и здесь Док сам уже просил ее ассистировать. Вспомнив об этом, я поежился... Наркоза у нас не предусматривалось - его просто не было. Сшивать открытые раны, выбирать мелкие кости и накладывать шины - все это приходилось делать вживую. И редко кто мог выдержать подобное вмешательство в свой организм без криков, от которых закладывало уши...

      Да, это случалось чаще, чем нам хотелось. Кто-то попадал ногой в предательские ямы и ломал ее при этом, кто-то ввязывался в схватку с волком - и зубы последнего оставляли долго заживающие отметины на руках и теле охотника. А кому-то везло просто споткнуться на ровном месте - и, иной раз, люди расшибались серьезнее, чем при падении с настоящей высоты! И все это приходилось лечить Доку и его добровольным помощникам - Нате и Ладе. Ну а про зубные проблемы и вовсе было страшно вспоминать - единственное лечение последних заключалось в удалении...

      Где-то вдалеке заухала степная тезка индейца - полосатая сова. Ее размеры могли внушить уважение любому - птица превосходила известных нам ворон вдвое, да и нападала на них при каждом удобном случае. Но чаще она охотилась на более легкую добычу - типа полевых мышей, или сусликов. Правда, первые в размерах давно не напоминали прежних, безобидных мышек - именно им я скормил Циклопа, отчего не выдержали нервы даже у ко всему привычного, Черепа. На тех, кстати, обожал нападать и наш Угар - так и не вернувшийся обратно!

      Вспомнив о псе, я поднялся на ноги. В серебряном свете нелегко увидеть приметную мохнатую спину, да я и не пытался. Если он захочет провести ночь рядом с людьми - придет сам. А звать, кричать - бесполезно... да и ни к чему - лишь привлечем внимание других хищников.

      А сова продолжала ухать, наполняя ночную тишину гулом своей мощной глотки.

      - Зачем? - Стопарь вопросительно посмотрел на Чера, словно тот знал ответы на все вопросы, связанные с фауной степи.

      - Возможно, пугает мышей, как та кошка? - Клешня выдвинул свое предположение. Но Чер лишь усмехнулся:

      - Подругу зовет. Привлекает... А мыши, услышав такое, наоборот, попрячутся еще глубже в норки.

      - Ааа... - Клешня кивнул. - Тогда да, понятно.

      - Я ее видел, - Чер задумчиво потер скулу. - Сову, то есть… Если как раньше - неясыть. Шаман говорит - болотная, или степная сова.

      - Тезка его - стало быть, он лучше знает! - пошутил Клешня. Чер промолчал. Когда про индейца кто-либо говорил что-то, не совсем приличное, он всегда вставал на защиту друга. Сейчас обижаться не на что…

      - Ты не думай… - Клешня, заметив, что его слова никого не заставили улыбнуться, решил оправдаться. - Я не со зла. Просто, до сих пор привыкнуть не могу. Имен прежних никто не признает, а те, что твой друг раздал - слух коробят. Я тоже книжки про индейцев читал, но никогда не думал, что с настоящим общаться буду!

      - Я и не думаю, - Чер спокойно потянулся за фляжкой. - Но при нем этого лучше не говори. Не оценит…

      - Это я знаю, - Клешня покосился на томагавк, висящий на поясе следопыта. - Плащ его всей прерии известен…

      ...Поднялись, едва рассвело - я торопил отряд, желая достичь цели как можно раньше, с тем, чтобы быстрее вернутся назад. Хоть в форте и оставалось, кому за всем присмотреть, но, почти половина выбывших, делала его уязвимым для врага, а мне вовсе не хотелось, чтобы хоть кто-то мог этим воспользоваться. Да, Святоша, кажется, успокоился - ни его посланцев, ни дальнейших ходов, пока не замечено… Но слова Аптекаря, о поджоге, возникли не на пустом месте. Перед смертью так не шутят. Так что, «пастырь», поставивший себе цель завладеть душами (да и всем прочим!) людей, все едино, проявит свою предательскую сущность... и мне следует оказаться на месте, в решающий момент.