Обреченные жить (Форт у Синей реки)

      - А что мне сказать? Я не так часто Это вижу. Зверь… Да, иногда, я словно в чьей-то шкуре - все ощущаю не своими чувствами, а его. Я не могу объяснить, Ната. Это связь. Странная, и страшная. Не могу представить, что я - такой же, как Он. Но почему-то, когда Это происходит - Он, словно пытается говорить со мной. Я раздваиваюсь? Тогда, это кончится очень плохо… и люди увидят, как их Дар сходит с ума, убивая всех, кто попадется ему навстречу. А вы говорите - вождь. Какой с меня вождь? Даже Стопарь не в курсе, кто во мне сидит…

      - Никто в тебе не сидит! - Ната решительно оборвала мои сомнения. - Не придумывай. Все это - только связь, не более. Если они, в самом деле, существуют - возможно, обладают возможностью к телепатии… и это передалось тебе.

      - Существуют, - я стиснул зубы. - Если сомневаешься - вспомни наше возвращение из Провала!

      Ната не ответила - такое забыть невозможно…

      Мы помолчали еще какое-то время, после чего она собралась вниз - Нату ждала Власта, с которой они перебирали травы, принесенные из степи. Власта, как и Ната, имела довольно хорошие познания в ботанике, но, если моя маленькая жена предпочитала их использование в качестве лекарства, то Власта искала среди них приправы, без которых наша, во многом однообразная еда, становилась пресной. Да, у нас в избытке на столах лежала рыба, часто - мясо, не каждый день - плоды, или съедобные коренья. И все это требовало хоть каких-то приправ! Стопарь, истосковавшийся по настоящему хлебу, чуть ли не каждый день доставал меня с будущим полем и его видениями колосьев пшеницы…

      Жара не спадала. Более того - находится на открытом месте, не защищенном от прямых солнечных лучей, всего лишь в течение нескольких минут, означало гарантированный обморок. Я запретил все выходы в прерии, всю работу, связанную с физическим трудом, и даже приготовление пищи. Люди питались запасами, доступ к которым имела только Туча. Она слегла, не выдержав изнуряющего тепла - и сейчас эта обязанность легла на плечи Наты. Все изнемогали, проводя большую часть времени на пристани, точнее - в реке. Но ледяная вода приносила лишь временное избавление - а вскоре два человека и вовсе свалилось с серьезным воспалением. После этого купание пришлось ограничить. Кроме того - охотничий отряд, состоящий из одних девушек, так и не вернулся…

      - Погибнуть они не могли, - Свистун, волнуясь за свою подопечную, вызвался идти на поиски. - Все опытные, умелые. Могли зайти слишком далеко, и сейчас пережидают, пока остынет земля. Я пробовал выходить в поле - ноги обжигает даже сквозь подошву мокасин!

      - Не почудилось? - Стопарь, тоже страдавший и обливающийся потом, почему-то невзлюбил Свистуна и не упустил случая придраться. - Я вот, хожу в форте, чуть не босиком - и ничего. И тапки твои, из буйволиной кожи - что там можно почувствовать?

      - Но попасть в передрягу - вполне! - Свистун даже не повернулся к кузнецу и обращался только ко мне. - Прошло две недели - это серьезно!

      - Если, в самом деле, пережидают пекло - днем отсиживаются в укрытие, а идут по ночам. При свете луны особо не разбежишься… Может, рано паникуешь?

      - Дар, как бы сказать… - он повернулся и жестом призвал к нам Волоса. Тот с готовностью подбежал и встал возле приятеля. - Это не я так считаю. Он.

      - Он? - я с интересом посмотрел на мнущегося с ноги на ногу, парня.

      - Он! - подтвердил Свистун. - У него, когда нашим опасность угрожает, словно видение открывается… Сказать не может, показывает… Да ты сам спроси!

      Я, не смотря на жару, ощутив вдруг леденящий холод, остановил свой взгляд на Волосе:

      - Это правда? И что… ты чувствуешь? Как?

      - Нет, так он не ответит. То есть - ты не поймешь, что он скажет! - Свистун пригнулся к другу, и быстро произнес:

      - Пума! Пума! Ульдэ. Элина! Как? Где?

      Волос вдруг изменился лицом - вернее, тем, что более походило на звериную морду. Он оскалился, показав клыки, шерсть вздыбилась, а руки-лапы, выброшенные перед собой, принялись рвать воображаемого противника. Свистун, с немалой силой насев на парня, принудил того встать на корточки - но и тогда засверкавшие зрачки зверочеловека не прекратили метать молнии!

      - Он… Видит врагов?

      - Я не знаю! - Свистун еле сдерживал парня, порывающегося встать. - Но это уже второй раз! Как спрошу про девушек - он словно с цепи срывается! А мы, пока в горах жили, привыкли ему доверять. Если вот так бесится - жди беды! Не могу сказать, как это он видит - но видит! Мы пытались поговорить, так он пояснил - типа чужими глазами, не от себя… Ты понимаешь?

      - Более чем… - я ощутил знакомое состояние, которое не напоминало о себе уже очень давно. - Очень даже понимаю. Стопарь! Готовь отряд - идем в травы!

      - Сейчас? - кузнец смотрел на нас, как на самоубийц. - Совсем от солнца крышу снесло? Куда? Да вас поджарит, как гренки на сковородке, едва за ворота выйдете! И здесь-то, едва дух перевести можно - а посреди степи… Все ты, зараза! Чего еще наплел, со своим дружком, обросшим? Какая еще опасность?