Обреченные жить (Форт у Синей реки)

Череп, побледневший и тяжело дышащий, подошел к стволу, став осматривать следы, оставленные монстром.

— Да. Это те же самые…

— Это будет пострашнее Сыча и всей его своры. — Чер морщился, держась за раненную монстром, руку. Мы осмотрели его — когти прошлись вскользь, не задев кости. Стопарь уже вправил ему плечо. Но идти с таким ранением дальше просто нельзя. Довольно плохо чувствовал себя и Свистун — камень раздробил ему не менее пары ребер… Я сглотнул и направился к Черепу. Тот внимательно исследовал сухие иголки и листья.

— Он был не один… Блуд проходил здесь, совсем недавно. А до него — женщина.

— Что?

Мы помешали монстру догнать и убить предателя — мы же должны его и найти! Чер, пришедший в себя, подтвердил слова Черепа. Сбежавший из форта и, по-видимому, примкнувший к бандитам, обитавшим на холме, Блуд проходил здесь не далее, как с час тому назад. Возможно, что он даже слышал и видел погоню, и только наша задержка и стычка с чудовищем, дала ему возможность спастись.

— Этот урод… Откуда он взялся?

Свистун, морщась, держался за грудь, указывая на обрыв.

— Из прерий.

— Но как он смог пересечь всю долину, не будучи замечен охотниками других поселений?

Клешня, до сих пор не принимавший участия в разговоре, заметил:

— При таких возможностях, какими он обладает, он легко мог уйти от любой погони, а всякий, попавшийся ему на пути зверь или человек, был бы неминуемо растерзан! Даже мы не смогли его остановить — а ведь здесь собрались далеко не самые последние охотники прерий!

— Я не о том… — Свистун отмахнулся — Откуда он, вообще, взялся здесь? В долине? Таких, — прости Клешня, я не о вас! — еще никто не видел… Ну, правда, Волос очень похож. Но Волос — человек, а этот… бррр!

— Я видел, — я вздохнул устало. Погоня всех нас вымотала до предела. — И даже имел честь столкнуться в узком месте. Правда, этот резвее того оказался. Но ты прав — в прерии, на самом деле, таких еще не было. И это плохой знак…

Череп указал рукой вдаль, на синеющие за гладью озера, очертания далеких возвышенностей, что были между Тихой речкой и желтыми песками.

— Откуда ты знаешь? Там дикие земли, а дальше — только болото. Не из каньона же он появился?

— Череп прав, — Сова взял меня за руку. — Он и Чер — самые лучшие следопыты в долине. Этот… — он искал слово, чтобы обозначить увиденное. — Нелюдь, не мог прийти из города. Ему пришлось бы миновать Низины, а там сейчас небезопасно. Даже при его силе и ловкости. Есть хищники, которые разорвали бы его всей стаей. Это волки. Да, мой брат! — он обратился ко мне. — Путь в проход между Каменными Исполинами и Синей, сейчас закрыт для человека. Только большой и вооруженный отряд сможет пробиться — но одному не стоит и пытаться.

— Почему так? Разве не мы спокойно ходили теми тропами — а волки и собаки находились там и тогда.

— Потому что они все спешно перебираются с востока на запад, ближе к реке. И их там сейчас стало так много, что скоро вся дичь, живущая возле берегов и в Низинах, будет уничтожена желто-бурыми. Что-то происходит у болот… Сова как раз хотел пойти и узнать это — но пришел Волкобой и принес весть о банде. Индеец решил, что этот враг более опасен.

— Из каньона никто не появится — сам знаешь. Из-за гор? Но на вершинах нет перевалов, через которые может пройти человек.

— Но он не человек…

Сова покачал головой:

— Успокойся, мой брат. Его нет больше. Смотри, какая здесь высота! Если он не убился, при падении, то и подняться больше не сможет — на это нужны крылья. Я знаю только один путь, каким он мог проникнуть в прерии…

Мы переглянулись. Сова тоже указал рукой, на этот раз на северо-восток.

— Через болота. Когда-то там смогли пройти Бен и Салли. Вода с тех пор разлилась намного больше — но люди, живущие в тех краях, говорили, что слышали оглушающие звуки, похожие на раскат грома. Но — при ясной погоде. Мой брат не догадывается, что это такое?

Я понял индейца.

— Догадывается… Земля падает в Провал. Наверное, там уже ее достаточно, чтобы образовался вполне доступный склон. Но, если это так…

Мне не хотелось даже думать об этом. Существо, подобное увиденному и встреченному мною и Натой, там, внизу, могло по грязи и камням подняться и проникнуть, как в город, так и саму долину. И — проникло…

Череп показал на Угара. Тот втягивал воздух и настороженно смотрел в сторону дерева, от которого мы отдалились.

— Там кто-то есть!

— Волкобой? Блуд! — крик ненависти и удивления вырвался у нас одновременно.

— Держи! Держи, Угар!

Мы подхватили упавшие стрелы и бросились к дереву, желая, наконец, увидеть того, кто стал объектом всеобщей ненависти. Волкобой — а это был он — как-то пропал с глаз, пока мы столпились возле края обрыва, и сейчас ожесточенно отбивался сразу от двух человек. Мы видели, что можем не успеть. Сова, не останавливаясь, метнул томагавк. Один из сражавшихся охнул и выронил древко копья из рук. Блуд, увидев, что мы совсем близко, оттолкнул бывшего приятеля, бросил оружие и метнулся наверх, вновь залезая по веткам на вершину ствола. Мы встали полукругом, не давая ему возможности удрать. Череп грубо приказал:

— Спускайся!