Обреченные жить (Форт у Синей реки)

— Спасибо хоть сказал? Похоже, что нет… Ладно, оставим. Что такое благодарность, ты, похоже, давно забыл. Ты свободен. Когда Святоша станет тебя расспрашивать, о нас — можешь передать, что Форт не стремиться к господству над долиной.

— А разве это не так?

— Не так. Что мешало мне договориться с бандитами и поделить прерии? И что мешало, после нашей победы, объявить всем, что я собираюсь стать вождем долины? Я не стремлюсь к этому — скорее, Стара и Сова предрекли мне такую участь. Но, если я им стану — то не для того, чтобы насаждать здесь, чью либо, веру…

Трясоголов искоса бросил взгляд на индейца. Тот остался невозмутим.

— Хорошо. Передам.

— Тогда иди. Я мог бы пригласить остаться у нас — после того, как мы принесли большую добычу, вполне правильно устроить небольшой праздник для всех. Но я не хочу, чтобы на нем присутствовали посторонние… Которые, к тому же, находятся здесь не со слишком дружескими намерениями. Тебе отдадут твою долю — никто не скажет, что в форте обманывают гостей, при дележе добычи. Но в гостеприимстве, шпиону того человека, который хочет стать нашим врагом, я не могу похвастаться… Иди.

Трясоголов дернулся всем телом — его голова, словно оправдывая данное ему прозвище, резко рванулась в сторону… Я подумал, что у него отсутствуют шейные позвонки — настолько неправдоподобным показалось это движение!

— И ты ничего не хочешь узнать?

— А что ты можешь нам поведать? Еще одну страшную тайну из прошлой жизни? Или, про вашего монаха? Зачем? Если он замышляет очередную подлость — ему же хуже. Пример Сыча должен бы был научить даже самых недогадливых — мы ни перед кем не станем на колени!

Он устало отмахнулся…

— Я не про Святошу… Вы тут все время гадаете — что могло случиться…

— И что с того? Можно подумать, ты в курсе.

— Нет, я тоже — не знаю. Могу только предположить — как и Док, про свою комету. Только… в отличие от него, у меня доступ к информации был более серьезный. Впрочем, он у всех был — следовало лишь внимание обращать. Но в мире редко кто смотрел в будущее — сам знаешь.

— Допустим. А что известно тебе? Я спрашиваю, просто из любопытства — сейчас все равно ничего не изменить.

Трясоголов осторожно присел на краешек табурета:

— Тебе про книгу Грэма Хэнкока, что-нибудь, известно? «Следы Богов»?

— Следы Богов?

— Значит, не известно… Док утверждал, что в землю могла врезаться комета… или, скажем, задеть ее своим хвостом. Пускай так — в конце концов, это могло бы объяснить и пресловутое излучение, которое никто не заметил, но все видят последствия. Есть и другое объяснение…

Мы с индейцем тоже присели — тема вновь обещала стать интересной. Трясоголов искоса посмотрел на нас и глухо произнес:

— Собственно, ничего особо я не скажу. Это тоже, всего лишь теория.

— Не тяни! — Сова нетерпеливо махнул рукой.

— Хорошо. Этот Хэнкок проанализировал некоторые свидетельства былой истории… про проклятие майя слышали?

Сова недоуменно поднял брови, а я кивнул, знаком дав понять индейцу, чтобы не мешал.

— Их жрецы словно предвидели и день, и час, когда все должно произойти. Разумеется, выяснить, как они смогли такое просчитать, этот ученый не смог. Но к выводам пришел очень неоднозначным. По его мнению, в определенные моменты вся наша земля словно просыпается от сна — это не мое выражение! — и как бы встряхивается всем телом. В данном случае — своей корой.

— Корой? — Сова все больше хмурился, а я застыл во внимании, как-то резко вспомнив, что нечто подобное уже когда-то слышал… или читал.

— Корой. Тем, что находится на поверхности. Толщина коры, если я точно помню, вроде пятидесяти километров. Потом идут слои… неважно. Так вот, эта поверхность не всегда стабильна — примером тому могут быть простые землетрясения. Но не в этом суть. Вы не можете не помнить, — он кинул ироничный взгляд на индейца — что земля постоянно испытывает… или испытывала дрейф континентов. Только это было так медленно, что никто и заметить не мог. Только специальные приборы.

— И твой Хэнкок…

— Мой? Он вычислил, что иногда этот дрейф как бы ускоряется. Вернее, даже не дрейф. Одновременно и повсюду вся кора приходит в движение, вроде ежа, вздымающего вверх свои колючки! Движение такой силы, что она как бы съезжает со старого места, занимая иное… Ну представьте себе, что в руках держите яйцо! — Трясоголов вдруг начал волноваться. — Крутаните его в руках — и возникнет ощущение, что внутренности сместились! Примерно тоже он описывал в этой книге, только смешалась внешняя часть оболочки! Земной коры!

— И что? — Сова недоуменно смотрел на него и Трясоголов вновь сжался на табуретке.

— То самое… Мы, наш континент сейчас вполне может оказаться не там, где был раньше. А, например, где-нибудь, в тропических широтах. А та же Австралия или Антарктида — на противоположной стороне.

— Зато Южная Америка… на полюсе?