Обреченные жить (Форт у Синей реки)

Мы поднялись на стены форта. Каменная насыпь возвышалась почти на треть ранее возведенного забора, и на ней уже собрались все жители нашего небольшого поселка. Отсутствовал только Док, как всегда ушедший в степи по своим делам. Многие, как и я, оказались почти раздетыми — весть о нешуточной опасности застала всех врасплох! Но никто не вышел без оружия — и это говорило о многом!

— Кто их видел?

— Сколько их?

— А зачем мы, вообще, поднялись? Они же не перескочат через стены?

Чер, чья острота зрения лишь в малой степени уступала остроте соколиного взгляда, прищурился…

— Смотрите!

Казалась, ближайшая трава ожила и начала придвигаться к нашему холму многоголовой, визжащей и лающей массой. Это были собаки — но совсем иные, чем те, которые мы видели до сих пор. Они вовсе не походили на привычных — огромных и опасных соперников на тропах прерий. Вдвое ниже Угара — возможно, как обычные овчарки, до перерождения, с короткими, словно обрубленными хвостами и квадратными, почти бульдожьими мордами. Их насчитывалось не менее сотни, если не более. Столкновение на открытом месте с такой стаей могло привести любой отряд охотников только к тому, что на месте сражения останется один победитель — эти свирепые создания… При своем, более малом, по сравнению с другими псами, росте, они обладали немалой силой и яростью — мы видели, как далеко в прерии уносятся прочь перепуганные стада животных, а кое-где заметили даже спины серых хищников — волков, обычно никогда и никому не уступающих своей тропы. Я повернулся к Ульдэ:

— Как ты узнала о стае?

— Я была на реке. Уши Ульдэ раскрыты ветру прерий… Услышала вой, посмотрела с вершины — они спускались с дальних холмов на открытое место. Ульдэ не могла больше ждать — ворота форта открыты! Едва успела добежать…

Я поцеловал девушку в губы прямо при всех:

— Если не ты — здесь сейчас пролилось море крови… Почему были открыты ворота? Кто следил за степью со скалы?

Бен потупился и отвел глаза вниз, а Салли виновато вздохнула…

— Хорошо. Потом разберемся… — я насупил брови, не желая сейчас выяснять причины такого серьезного упущения, в деле охраны форта.

— А Угар? Где Угар?

Вскрик встревоженной Наты, хлестанул всех, по и без того напряженным нервам!

— О, черт! — Стопарь с изумлением указал на мчащегося громадными скачками, к форту, пса. Тот вылетел из кустарника, росшего на берегах реки, и без всякого страха понесся прямо на стаю этих, неведомых нам до сих пор, хищников. Почти мгновенно там произошла некоторая перестройка рядов — и теперь наш пес словно оказался в центре вытянутого ему навстречу, вогнутого лука. Едва он сделал еще несколько скачков, как обе дуги сомкнулись, и Угар оказался полностью окружен.

— Он погибнет… На этот раз — погибнет! — прошептала Шейла.

— Нет. — Чер хладнокровно наблюдал за происходящим. — Раз на него не бросились сразу — будет поединок. Между их вожаком и Угаром.

Я кивнул — научившись за эти месяцы доверять мнению отважного охотника, да и сам не раз становясь свидетелем подобных стычек, я был полностью уверен в том, что Угар неспроста выскочил из-за холмов…

Громадный вожак этой куцехвостой стаи оскалил клыки — вряд ли меньшие, чем у нашего пса. Он превосходил всех своих сородичей в росте и массе, хотя и уступал в этом черному великану. Вожак запрокинул морду вверх и издал яростный вой — его подхватила вся стая и теперь невозможно было ничего услышать даже в двух шагах — так громко это все происходило!

Угар ответил громовым рычанием! Он загреб землю передними лапами, прорыв в ней глубокие борозды выпушенными когтями — и сразу, эти два соперника кинулись друг на друга, мгновенно слившись в единый клубок. Стая оставалась на месте — но мы все понимали, что из этого клубка должен выйти только один участник сражения. Другого, стая — даже не убитого! — разорвет в клочья! Вмешаться мы не могли — хоть расстояние и позволяло наиболее умелым лучникам выстрелить из луков и нанести некоторый урон этим псам, но вряд ли это могло, что-либо изменить в происходящем действии.

— Зачем он это сделал?

Я положил руку на плечо вздрагивающей Элины:

— Он вырос, девочка моя… Он уже в состоянии сам водить свою стаю. И это его право — такого же воина и охотника, как и мы сами. Он хочет этого.

— Но у него уже есть семья! Есть мы!

— Нет… Мы — не его стая.