Обреченный

Хоть Мансур и осознавал все это, ему был не совсем приятен тот факт, что сердце ее пока еще принадлежит другому.

– Ты все еще любишь его, – сказал он.

– Не знаю… Я просто обижена на него, я не понимаю, чего он добивался, какие у него были цели и мотивы.

– Это был не вопрос, – сказал Мансур, улыбнувшись. – Чувства никоим образом не связаны с пониманием мотивов действий того, к кому человек их испытываем. И твое раздражение и обида – лишь подтверждает правильность моих слов.

Она ничего не ответила. И Мансур сказал:

– Можно спросить?

– Да.

– Хотя, думаю, не стоит.

– Не стоит что?

– Спрашивать.

– Почему?

– Потому что глупо спрашивать, когда сам знаешь ответ.

– Я не понимаю.

– Я хотел спросить: «А если он сейчас заявится к тебе, попросит прошения и предложит возобновить былые отношения, сказав, что он готов подождать, примешь ли ты его?». Единственный искренний ответ, который ты можешь дать на этот вопрос, это: «Не знаю».

Вика в ответ лишь улыбнулась и сказала:

– Я иногда думаю, зачем ты вообще общаешься с людьми, если наперед знаешь, что они скажут.

– Не знаю, а лишь предполагаю.

– Ну а ты? Почему ты один? Хотя, мне с трудом верится, что ты один, и я ничуть не удивлюсь, если у тебя окажется штук десять жен, – она негромко рассмеялась.

– Ты мне льстишь, – улыбнулся он. А потом сказал: – видимо, у меня слишком тяжелый характер. У меня нет завораживающих историй любви, потому что дальше непродолжительного общения дело не шло. Да и особо некогда было.

Глава 13

Общение с девушками у Мансура и в самом деле имело непродолжительный характер. Почти все отношения, которых у него и было-то всего лишь несколько, не доходя до степени сердечных чувств, вдруг внезапно, по какой-то нелепой случайности, прерывались. Последний раз он познакомился с симпатичной и интересной ему девушкой, когда работал корреспондентом в местной газете.

Это было за несколько недель до его ухода с работы. Он сидел в отдельной комнате за одним единственным столиком на втором этаже в отделе абонемент Национальной библиотеки Грозного и читал книгу. Комната эта, с несколькими рядами книжных стеллажей, полки которых были заставлены книгами, походила на холл, пройдя через который только посетитель мог попасть в основной зал, где располагалось большое количество стеллажей и полок с книгами и стойка библиотекаря. Как поскольку это было промежуточно-сквозное помещение между посетителем и основными книгами отдела, то время от времени очередной посетитель входил в комнату, где сидел Мансур, проходил мимо него, затем отворял другу дверь и попадал в главный зал отдела. Далее вошедший отдавал библиотекарю контрольный лист, выдаваемый в вестибюле на первом этаже, после чего подходил к книжным полкам выбрать себе книгу; или же просто сдавал ранее взятую им на дом.

На входящих и выходящих Мансур оглядывался редко, но они доставляли ему некоторое неудобство, отвлекая от вдумчивого чтения. Другое дело на третьем этаже, где расположен читальный зал. Там царит тишина, но там нет тех книг, что имеются здесь. Да и сидеть он тут может не долго. Это была пятница, и он пришел сюда с работы, – здание Дома печати, в котором располагалась редакция его газеты, находилось рядом с Национальной библиотекой. Днем раньше у него на работе «полетел» системный блок, как только он сунул в USB-проем «флешку», чтобы сдать статью на редакторско – корректорскую правку, и «системник» был отправлен на ремонт.

И в тот день, после обеда, от нечего делать, он, попросив коллегу позвонить ему, как только блок будет доставлен, решил зайти сюда немного почитать. Поэтому Мансур сидел за книгой, в ожидании телефонного звонка из редакции, который мог раздаться в любую минуту.

Так бывает, что человек, занятый чтением книги, время от времени, то ли от усталости, то ли от нахлынувших чувств или мыслей, порожденных прочитанным фрагментом, имеет обыкновение отрываться от книги на некоторое время, чтобы потом вновь, с новыми силами, приступить к чтению. В один из таких моментов, когда Мансур отстранил свой взгляд от книги и откинулся на спинку стула, в помещение вошла девушка в черном пальто и сапогах на высоком каблуке, в руке она держала темно-зеленую кожаную сумочку. Не обращая внимания на него, она тут же прошла в зал к стойке, не прикрывая за собой дверь, и как-то живо заговорила с библиотекарем.

Мансур невольно стал вслушиваться в их разговор.

Работница за стойкой тоже была молодой девушкой, и, судя по их разговору, они были уже знакомы.

– Привет, – сказала посетительница. – Я принесла те две книги, – было слышно, что она шарит в своей сумочке, доставая их.

Как поскольку Мансур сидел спиной слева от входной в зал двери, он не мог видеть, что происходит там внутри. Но, однако, он все прекрасно слышал, как поскольку стойка библиотекаря находилась справа, сразу после входа.

– Ну и как тебе они? Понравились? – спросила библиотекарь.

– Ну, «Кладбище домашних животных», если честно, не очень. А вот «Хижина дяди Тома» очень понравилась. Я аж на себе прочувствовала все переживания ее героев.