Обречённые на мытарства

– Это мы с тобой знаем, а им знать ни к чему. Скажем, что оба паспорта у нас сегодня украли в поезде, или ещё что-нибудь в этом роде.

– Фрося, не говори ерунды, – недовольно замотала головой Василиса. – Члены приёмной комиссии не такие наивные, как ты полагаешь. Твоему вранью никто из них не поверит.

– Тогда скажи, что будем делать дальше? Развернёмся прямо сейчас и отправимся восвояси?

– Нет. Надо идти к директору техникума, – решительно проговорила Василиса. – Рассказать всё, как есть, и упросить его принять наши документы. В виде исключения.

– Ты как хочешь, Васска, а я, всё-таки, попробую проскользнуть. Беседа с директором ничего нам не даст, поверь моему слову.

Фрося заполнила анкету, направилась к приёмщице. Теперь уже Василиса стояла в сторонке и наблюдала за тем, как будут развиваться дальнейшие события.

Женщина взяла в руки анкету, принялась просматривать заполненные графы. Внезапно её тонкие змейки бровей дрогнули, а затем медленно поползли вверх. Она сняла очки и, не проронив ни слова, уставилась на Фросю.

– Что-то не так? – бодрым голосом спросила сестра.

– У вас, милочка, отсутствует паспорт, – негромким голосом выдавила, наконец, из себя приёмщица, продолжая изучать строгим взглядом лицо Фроси. – Без него я не могу зачислить вас в список абитуриентов.

– У меня его украли в поезде вместе с деньгами, – жалобно соврала Фрося, резко поменяв интонацию и выражение лица. Она начала всхлипывать вполне натурально, достала из сумочки носовой платок и утёрла мнимые слёзы.

– Обратитесь в милицию, в таком случае, там вам выдадут временную справку, – ухмыльнулась приёмщица, явно догадавшись об истинной причине отсутствия паспорта. Она протянула документы назад, добавила с ехидцей:

– Только помни, милочка: в милиции принято говорить правду. Там строгие дяди, сказок не любят.

Фрося сообразила, что приёмщица раскусила её, и не стала произносить больше ни слова в своё оправдание. Проведя платочком по векам ещё раз, она взяла анкету, два свидетельства, и отошла от стола, задыхаясь от злости.

– Хитрая стерва! – с гневом выплеснула Фрося, когда они с Василисой отошли к окну. – Сразу поняла, кто перед ней стоит, только виду не подала, лисица драная!

– Не надо возмущаться, Фрося, – проговорила Василиса, поморщившись. – Откровенно говоря, мне было неловко и стыдно за тебя.

Фрося резко подняла голову, вмиг вспыхнула, как спичка:

– Стыдно, говоришь?! А им, этим чинушам, не стыдно клеймить меня дочерью врага народа? Не стыдно лишать меня всех гражданских прав без наличия вины? По-твоему, это всё в порядке вещей, да?

– А приёмщица-то здесь причём? Она добросовестно исполняет свои обязанности, тщательно проверяет соблюдение правил приёма в учебное учреждение.

– Все они не причём: милиция, прокуратура, паспортисты, приёмщики, и директор техникума тоже будет не причём. Одни мы с тобой только виноватые, – Фрося кисло усмехнулась. – Как сорняки в огороде. Какой бы красотой не обладали, всё равно на удобренную грядку не попасть. Место им в меже или на тропинке, где в любой момент их могут выдернуть или затоптать ногами.

Василиса заметила, как дрогнули губы сестры, как повлажнели её глаза. Она впервые увидела Фросю такой – обиженной и униженной до той степени, при которой человек готов на любой поступок ради восстановления справедливости. Но сестра в данный момент была беспомощна для свершения таких поступков.

– Стой здесь, никуда не уходи, – распорядилась Василиса – Я, всё-таки, схожу к директору техникума.

Ей стало ясно, что сестра не пойдёт с ней к директору, а если и пойдёт после уговоров – может только испортить разговор в таком состоянии. Василиса двинулась по коридору, отыскивая взглядом нужную табличку на дверях.

Директор оказался на месте, Василиса получила разрешение секретарши пройти к нему в кабинет. Открыв дверь, она с большим волнением переступила порог.

За массивным столом с круглыми резными ножками сидел мужчина лет пятидесяти с худым продолговатым лицом землистого цвета. Он был одет в полувоенный френч, на переносице чудом держалось старомодное пенсне. Оно был без цепочки. Завидев Василису, он снял его отложил в сторону, потёр двумя пальцами то место, где виднелись следы от пружинки.

– Прошу вас, присаживайтесь, – проговорил он любезно и доброжелательно улыбнулся. – Рассказывайте, что вас привело ко мне? Чем могу быть полезным вам?

Собравшись с духом, Василиса начала объяснять:

– Мы с сестрой приехали из Чусового, хотели подать документы для сдачи приёмных экзаменов. Но в приёмной комиссии нам было отказано, потому что у нас нет паспортов.

Голос Василисы дрогнул, она замолчала, но глаз от лица директора не отвела.

– Вы, как я полагаю, из семьи переселенцев? – голос директора техникума продолжал оставаться доброжелательным. Во взгляде не было ни презрения, ни скрытой надменности, которые просматривались в поведении женщины из приёмной комиссии. Удивительным было и то, что директор не употребил в разговоре слова «раскулаченные» или «враги народа». Этот факт вызывал доверие.