Обречённый на одиночество. Том 1

Но ни один из тех, кто был хоть отдаленно знаком с коварством и повадками советской власти, не верил ни словам Масхуда, ни его перевоплощению из безбожника в богоискателя. И таких в ауле тоже было немало. Некоторые же из них сами являлись членами того же братства, что и Масхуд. Знал о них и он. И внимательно следил за их делами и словами. Было еще одно обстоятельство, которое подпитывало недоверие, даже больше – ненависть к этому проходимцу. Как только они по тому или иному делу оказывались за пределами республики, милиция или другие структуры без всяких видимых причин создавали им какие-нибудь проблемы. За этим тоже им виделись ослиные уши Масхуда…

Алхаст прошелся по двору. Добровольные его помощники действительно проделали огромную для одного дня работу. Отцовский дом блестел свежей побелкой и новой краской, словно только что отстроенный особняк. Бурьян, которым в считанные недели зарастает покинутый людьми двор, еще вчера безраздельно властвовавший здесь, был скошен и аккуратно сложен в отдельную кучу. Осталось только дождаться, когда просохнет, и поджечь. Женщины везде тщательно подмели и убрали. Весь инструмент, которым пользовались приглашенные на белхи, был сложен в сарайчик в глубине двора. Для рук самого хозяина не осталось никаких дел.

Долго расхаживал Алхаст по двору и саду, то улыбаясь приятным воспоминаниям, то хмурясь от тягостных воспоминаний.

И снова мысли его вернулись к тептару отца.

«Да, отнюдь непросто будет прочитать его. Отнюдь непросто… Иначе Аба не стал бы предъявлять к наследнику такие строгие требования…

Эх, Аба-Аба, твой сын далеко не такой, каким ты хотел его видеть… каким ты, наверное, мечтал его вырастить. Где уж ему иметь такой совершенный ум, способный извлечь глубокую мысль из слова, облаченного в простую форму?.. Где уж ему иметь такую проницательность, чтобы видеть в однослойной картине многослойную глубину?..

Но я попробую, Аба. Посмотрю, что у меня получится…

Не уповаю на свой незрелый ум, не смею надеяться на силу рук и ног… Ступаю на путь этот, следуя только долгу. Не выпрошенному и не купленному… а возложенному временем и местом, кровью и духом!..

Если не справлюсь, если не хватит сил и стойкости… надеюсь… Аба, надеюсь, ты простишь меня… А о прощении моих ошибок, грехов моих вольных и невольных я прошу Всевышнего…»

Алхаст взял из сарая маленький топорик, закинул за спину кожаный ремешок длиной в три-четыре локтя и пошел со двора.

Ему захотелось прямо сейчас, с этого самого утра, приступить к работе над отцовским тептаром.

Желание это, возникшее скорее спонтанно, нежели в результате долгих раздумий, с каждой минутой перерождалось в решимость. Алхаст чувствовал… нет, он видел, что нарастающей этой решимостью движет не боязнь опоздать, а холодный расчет охотника, оставшегося один на один с разъяренным зверем с единственным патроном в ружье… И еще… Как бы он ни скромничал в своих мысленных обращениях к отцу, Алхаст ведь был сыном Абу!..

Сначала он очистит тело. Смоет с себя въевшийся глубоко в кожу, словно клыки сосущего кровь клеща, многолетний зловонный запах сего неправедного мира. Потом распутает внутри себя моровую паутину сатанинских сетей того же беснующегося мира. Наведет порядок в голове, гудящей от хаотичных метаний неприкаянных мыслей, пока еще неспособных выстроиться в стройный ряд. И потом последует за отцом, который всегда был и остается для него недосягаемым примером. Идеалом! Встанет на путь Юсупан Абу и продолжит его дело, даже если в тот же час падет на этой стезе! Да и стоит ли так уж рьяно беречь себя, тело свое и саму жизнь, чтобы еще чуть-чуть, на день, год, на десять лет продлить это существование? Так и сгинешь в погоне за какой-то мелочью, в которой – доберешься до нее или нет – все равно разочаруешься. И скажут люди о тебе только равнодушное слово, и оставишь ты о себе память куцую. «Да, кажется, был такой, Юсупан Абун Алхаст. Жил себе и жил… Запирался в какой-то хижине, поедал свой кусок хлеба и в такой вот серости пролистывал свои дни, называя это убогое существование жизнью… Лицо трудно припомнить, да и статью, кажись, не выделялся… вроде был такой… или уже нет его?.. а может, и не было вовсе на этом свете Юсупан Абун Алхаста…». Ничего более этого о тебе никто и не скажет.

Нет, Алхаст не хотел уже такой судьбы…