Обрести себя

В июне на комсомольском собрании, где толковали об участии молодежи в уборке хлебов, присутствовали Ион Гырля и Павел Захария. Вдруг попросил слова Корнел Алелей и, вместо того чтобы говорить о деле, ни с того ни с сего обрушился на руководство. Из его пылкой речи можно было понять только одно: когда нужно выполнять план, так руководители обращаются к молодежи, а когда молодежь обижают, тогда руководители не замечают этого. Ион Гырля, не выносивший туманной демагогии, дипломатично спросил:

— А нельзя ли прямее, Корнел? О чем речь?

— Прямей? — Корнел просверлил его глазами, дескать, хотел я помягче, но если сам просишь, изволь, только потом не обижайся. — Могу и прямей. Я в карман за словом не лезу, — продолжал он, собираясь с духом. — Почему на Доске почета отсутствует одна из лучших наших доярок?!

В зале на минуту затихло. Потом поднялся глухой шум.

— Кто, кто отсутствует, кого нет?

— Этот Корнел все замечает.

— Ну и прижал он их к стенке!

Ион Гырля спросил с недоумением:

— Кто отсутствует?

— Лиза Диду, вот кто! — с пафосом, торжествующе объявил Корнел.

По тону можно было понять, что им руководят помимо чувства справедливости и еще более тонкие и деликатные побуждения. Но собранию некогда было анализировать оттенки его голоса, и оно принялось обсуждать эту весть. Вначале никто не поверил.

— Да ну?

— Не может быть!

— Я каждое утро прохожу мимо и не заметил. Вроде бы все.

Лиза, как всегда спрятавшаяся в уголке, сидела молчком. И чего это Корнел вспомнил о ней? Сейчас все станут смотреть в ее сторону, расспрашивать — чистое мучение. Она и сама как-то заметила, что ее больше нет среди передовиков. Но неужели это так важно? Работала она по-прежнему, даже лучше, пожалуй. На ферме заменили нескольких доярок, у кого руки были нечисты. Комсомольцы организовали контроль. Стоило ли об этом говорить? Дома ей не так уж трудно: подросли помощники — двое братишек пошли на ферму, теперь легче стало прокормить всю ораву. Зря Корнел затеял разговор о ней.

Все же комсомольцы заволновались, стали ее защищать. Как это можно беспричинно снять передовую доярку с Доски почета?! Извольте отвечать, руководители колхоза, будьте добры представить мотивировку. Ион Гырля вопрошающе взглянул на Павла Захария, избранного на прошлом отчетно-выборном собрании секретарем партбюро. Кто-то же должен знать, в чем дело. Но Павел недоуменно пожал плечами. У него можно было получить ответ на любой вопрос, относящийся к хозяйству. Он бы, не задумываясь, привел разные цифры, мог бы обрисовать перспективы колхоза на ближайшие десять лет, рассказать о сортах фруктов, овощей, полевых культур, об их урожайности. На любой подобный вопрос он мог бы ответить в ночь-полночь. Знал он и дочку Козьмы Диду, знал ее судьбу. Но как раз того, о чем обязан знать секретарь — о ее отношениях с коллективом, с колхозом, — не ведал. Да и можно ли с него требовать еще и таких мелочей в горячую пору, когда подчас забываешь, как тебя зовут. Чтобы как-то выйти из положения, он пробормотал что-то о причинно-следственной связи. Но Корнел был слаб в философии — он кончил только семилетку — и поэтому потребовал более определенного ответа.

— Я только хочу знать, существует ли справедливость? Вся деревня знает Лизу как самую передовую доярку, а тут красуются в передовиках кто хочешь, только не она!

Видя, что шум растет, угрожает превратиться в скандал, Влад почувствовал себя обязанным дать кое-какие разъяснения. Все равно теперь не уйти от разговора. Рано или поздно это всплывет, и придется выслушивать упреки председателя или партийного секретаря. Поэтому он сам попросил слова.

— Доска — это моя инициатива, — изрек он воодушевленно. — Как видите, она сделана не по шаблону, она оригинальна по форме, привлекательна. Она — украшение всего села. Я подумал, что люди, чьи портреты помещены на этой Доске, должны быть примерными и образцовыми во всем, в том числе и в моральном отношении. Поэтому я позволил себе отсеять кандидатуры. Лиза — хорошая девушка, ничего против нее не имею. Но поведение матери Лизы, на которую она никак не повлияла, всем известно. Призвание передовика — не только хорошо работать, но и сеять вокруг себя здоровые семена нашей самой передовой в мире морали!..