Обретая суперсилу. Как я поверил, что всё возможно. Автобиография

Через шесть дней, 26 июня 1987 года, в пятницу, проглотив подступающий к горлу ужас, я провел свой первый эфир в рамках «Двадцать пятого часа». Вторым ведущим был Ларри Дитиллио, его чувство юмора удачно компенсировало мои унылые монологи. Мы брали интервью у Уолтера Кёнига, актера, игравшего в сериале «Звездный путь», и тут мой ужас вырвался наружу, заставив голос звучать на октаву выше обычного, но я взял себя в руки. Я вел передачу долгие пять лет. Нет, я не получил за это ни цента, радиостанции Pacifica существовали за счет поддержки слушателей, а работали на них в основном волонтеры. Но за 260 передач мы смогли взять интервью у таких знаменитостей, как Уильям Гибсон, Рэй Брэдбери, Нил Гейман, Дин Кунц, Джон Карпентер, Уэс Крэйвен, Роберт Блох, Вонда Макинтайр и Норман Спинрад. Каждую пятницу мы устраивали мастер-класс по писательству с участием лучших в жанрах фантастики и фэнтези.

У KPFK не было средств для записи наших передач, и поэтому я использовал свой VHS-видеорекордер, настроенный на нужную радиочастоту, надеясь, что однажды опубликую все интервью в одной большой книге.

Я и не подозревал, что головка записывающего устройства была повреждена, и поэтому запись можно было прослушать только на том же устройстве. После того как оно окончательно вышло из строя, мне удалось спасти всего лишь несколько записей. Пять лет работы и более пяти сотен интереснейших историй канули в Лету.

Знаешь, а у тебя очень злое чувство юмора, дорогой мой Майк Ходел.

Первая серия «Капитана Пауэра» вышла в эфир 20 сентября 1987 года и стала детским сериалом номер один во всех Соединенных Штатах. Это было уже третье шоу такого высокого уровня, в котором мне посчастливилось поработать. Сериал был особо популярен среди армии фанатов научной фантастики. Даже всем известный критик Роджер Эберт был в восторге.

Понятно, что сериал был тут же атакован различными инициативными группами, борющимися с «избыточным насилием». Газеты печатали статьи, направленные против сериала, телевидение не осталось в стороне и организовало свою шумиху, нас препарировали, обливали грязью, спускали на нас всех собак. Даже активист Джерри Рубин[70] успел прокатиться на волне протестов против сериала и писал в Los Angeles Times, что «Капитан Пауэр» «рассказывает тысячам детей миф о том, что насилие может устранить все различия между нами»[71].

В прессе постоянно повторяли, что в каждой серии зрители становились свидетелями до ста тридцати актов насилия, что было просто смешно, и никто из них не подвергал эту оценку критике. Сто тридцать сцен насилия в эпизоде, который длится всего лишь двадцать две минуты, значат, что каждая минута серии должна была включать по пять таких сцен. Это было просто невозможно, к тому же далеко выходило за рамки нашего бюджета. Копнув глубже, мы поняли, что критики считали сценой насилия каждую пулю, которая вылетала из ствола, вместо того чтобы объединять их в отдельные битвы. Некоторые считали сценами насилия каждое грубое слово и оскорбление. Конечно, легко получить такие цифры, если считать насилием все, что придет в голову.

Шквал критики обеспокоил Mattel, и компания стала давить на нас, требуя свести к минимуму все, что ассоциировалось с насилием. После того как мы получили инструкцию о том, что нельзя стрелять роботам в голову, я позвонил продюсеру Джону Коупленду и спросил: «А есть ограничения на тему того, можно ли бить роботов по яйцам?»

В августе 1987 года, после завершения работы над первым сезоном «Капитана Пауэра», мы с Кэтрин побывали в Англии, в Брайтоне, где представили наше шоу на 45-й Всемирной конвенции научной фантастики. Мы также посетили Лондон. За два прошлых года, начиная с моего первого сценария для «Хи-Мена», я написал шестьдесят шесть сценариев (по одному сценарию за десять дней), десятки поэпизодников и экспозиций для сценаристов-фрилансеров, отредактировал сто пятьдесят чужих сценариев (что, по сути, означало переписывание еще одного сценария каждую неделю). Кроме того, я вел двухчасовое еженедельное шоу на радио.

Понятно, что силы мои были на исходе.

– Обещай, что ничего не будешь писать во время поездки, хорошо? – сказала мне Кэтрин. – Просто забудь о работе и наслаждайся свободой.